Сшибка СБУ с МВД во время выборов – это, конечно, запредельная дикость, но, в общем, не более дикая, чем создание сетей по подкупу голосов. Причем в условиях, когда практически открыто готовится подкуп, взаимная борьба силовиков лучше, чем их единодушное нежелание замечать нарушение закона. В идеальном случае они должны были бы совместными усилиями на дальних подступах пресекать поползновения против демократии, но где мы, а где идеал. Если уж полиция и спецслужбы по уши в политике, пусть хотя бы конкурируют, друг другу мешают, частично нейтрализуя собственное негативное воздействие. Да и штабам, где бесшабашно намеревались скорректировать результат в свою пользу, острастка: кому охота вдруг стать козлом отпущения в чужих играх и вместо дурных денег схлопотать реальный срок?
Неудобно напоминать, но приходится: вообще-то вся система государственной власти в Украине держится на хрупкой игле народовластия. Всякий, кто пытается ее погнуть в свою пользу или сломать, совершает преступление против народа Украины, норовит подменить волю народа своим мелким шкурным интересом. Даже если тому, кто покушается на общественные основы, кажется, что остальные граждане идиоты и их нужно срочно спасать, корректируя результаты выборов «в правильную сторону», преступление не перестает быть преступлением.
Избранные неизвестно кем и как представительные органы никого не представляют, теряется смысл их подотчетности, легитимность отсутствует в принципе. Раскол между самоназначенной верхушкой и обществом нарастает, с демократией прощаемся, рискуем попрощаться со страной. Поэтому облавы на электоральных мошенников должны быть не менее беспощадны, чем на сексуальных маньяков или вражеских диверсантов, а пойманные на применении таких технологий политики дисквалифицированы пожизненно и разделить место на скамье подсудимых с жадными стрелочниками. Это опять-таки в идеале.
Президентские выборы: как Аваков пытается выступить в роли арбитраАваков призвал не допустить подкупа избирателей и заверил, что ни один из кандидатов в президенты не получит преференций. Кроме того, он напомнил случай, когда за подкуп избирателей женщину приговорили к 5,5 годам лишения свободы.
В нем же, в этом самом идеале, недопустима приватизация государственных силовых структур отдельными деятелями. Даже выраженная особая лояльность как минимум неприлична, пусть бы и главнокомандующему. По воспоминаниям Джеймса Коми, главы ФБР, назначенного Бараком Обамой в 2013 году и уволенного в 2016 году Дональдом Трампом, задолго до истечения положенного десятилетнего срока полномочий, его обескуражило как раз требование заявить о личной преданности новому хозяину Белого дома. За четыре месяца президентства Трампа тот инициировал девять встреч с Коми, в то время как с Обамой глава ФБР виделся всего четыре раза за три года. Когда приручение не удалось, Джеймс Коми был уволен, как и вся верхушка бюро, а связанный с этим скандал не утихает до сих пор. И он, в свою очередь, имеет непосредственное отношение к попытке злоумышленного вмешательства в президентские выборы в Соединенных Штатах.
Масштабы последствий этой беспрецедентной заварухи в Америке еще предстоит увидеть, все упования лишь на мощь традиций и титановую прочность американских демократических институтов. А нам на что надеяться? С традициями и институтами в Украине беда, и за пять лет, минувших после Майдана, степень запущенности стала только наглядней: за свой вариант победы на выборах воюют «папино» СБУ и «арсеново», а некоторые считают, что просто уже «мамино» МВД.
Одно время наши руководящие деятели очень любили называть себя государственниками. Причем это говорилось непременно с суровым лицом, подчеркивая собственный героизм, как знаменитое порошенковское «ми палили рейтинги, щоб заграва освітлювала шлях країни до порятунку». На Майдане в годовщину расстрела заборы, а государству никто нынче так не угрожает, как «государственники». Не то они жгли все это время, не то.
Леонид Швец, специально для «Слова и Дела»
Получайте оперативно самые важные новости и аналитику от «Слово и дело» в вашем VIBER-мессенджере.
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»