Специализированная антикоррупционная прокуратура до выборов вряд ли будет направлять в Верховную Раду представления на народных депутатов, которые являются кандидатами в президенты, чтобы «не делать им рейтингов». Об этом в интервью «Слову и Делу» рассказал руководитель САП Назар Холодницкий. Также мы поговорили с ним о представлении на нардепа Ярослава Дубневича. Выяснилось, что с замечаниями Генеральной прокуратуры к этому представлению главный антикоррупционный прокурор не согласен – он пообещал повторить попытку в короткие сроки. А вот для нового представления на еще одного члена парламента Станислава Березкина конечных сроков прокурорам Холодницкий не ставил. Подробнее об этих и других громких, но более позабытых расследованиях – в интервью руководителя САП журналисту Олегу Новикову.
Недавно САП подала в Генеральную прокуратуру, а та в свою очередь вернула назад представление на привлечение к уголовной ответственности народного депутата Ярослава Дубневича, который, по мнению следствия, является организатором преступной схемы по присвоению 93,2 миллиона гривен филиала ПАО «Укрзализныця». Почему Генпрокуратура его вернула?
Давайте дождемся. Я установил срок своим прокурорам до конца месяца (января – ред.), они должны доработать те обнаруженные, по мнению ГПУ, недостатки. Хотя я не считаю, что там есть такие недостатки, которые кардинально меняют суть внесенного представления.
Скажу честно, в САП очень сложное «сито» и фильтр. Если руководитель САП подписывает документы НАБУ, значит мы уверены в том, что эта доказательная база является достаточной для того, чтобы обращаться по крайней мере в Верховную Раду.
Генпрокуратура написала такие замечания, с которыми мы не согласны. Но пока нет полной картины и, собственно, что будет с делом, я хотел бы не говорить.
Дело движется. Никакие фотографии в храмах и с кубками не спасают, и я это показал. Много этой грязи звучало в прошлом, но прятаться от людей я тоже не буду. Были фотографии двухлетней давности – всплыли на прощальном обеде предыдущего посла Европейского Союза Яна Томбинского, где я сфотографировался в июле, кажется, в 2016 году с экс-главой ГФС Романом Насировым, министром юстиции Павлом Петренко и его заместителем Натальей Бернацкой. И эти фотографии сейчас за два года пытаются дублировать и распространять через Facebook. Если кто-то думает, что какие-то фотографии или знакомства могут на что-то повлиять, это глубокое заблуждение и мы это показываем своей работой.
Просто, когда есть доказательства – есть представление, есть суд. Нет доказательств – кричите сколько угодно о торможении и железобетонности. Уже говорил и повторю: в Facebook доказательства всегда могут быть железобетонными, но почему-то потом в судах возникают проблемы. И моя задача, как и прокуроров, чтобы железобетонность была не только в Facebook, но и в реальной жизни.
А другие уголовные производства, где фигурируют фирмы Дубневичей? На какой стадии там следствие?
Смотрите, в настоящее время у Дубневичей отсутствует какой-либо процессуальный статус. В отличие от активистов, которые могут себе позволить что-то говорить, обзывать, называть, я так не могу словам метаться, потому что это, вы же понимаете, ответственность. Вот когда будет достаточно данных, когда будет объявлено хотя бы подозрение, тогда можно определять, какой статус.
Сейчас есть фактовое дело, в котором уже есть семь подозрений и есть меры пресечения. Мы считаем, что в этом деле должен быть еще организатор, тогда это будет называться уголовным процессом. Пока этого всего нет, пока нет Верховной Рады, парламентского комитета по вопросам регламента, согласование ГПУ, называть фамилии я не буду.
Давайте тогда вернемся к другому представлению на нардепа, а именно Станислава Березкина. Будет ли повторная попытка обратиться к Верховной Раде с вопросом о привлечении его к уголовной ответственности и когда?
Что касается Березкина, то уже объявлены подозрения другим фигурантам. Следствие по ним проводится достаточно качественно и сравнительно быстро. И я ожидаю, что до конца февраля, если не направим дело в суд, то по крайней мере завершим досудебное расследование и откроем стороне защиты материалы. Что касается непосредственно депутата Березкина, то эти материалы уже выделены в отдельное производство, поскольку есть согласие ВРУ или нет, но роль его как организатора оттуда никуда не исчезла.
Нашли дочь нардепа Березкина Викторию и объявили ей о подозрении очно?
Пока следствие продолжается.
Вы упоминали фамилию заместителя министра юстиции Бернацкой. Я помню скандал с обыском в Министерстве юстиции по так называемому делу «Золотого Мандарина Ойл». Есть ли в нем какие-то продвижения?
Еще раз хочу подчеркнуть, что прокуроры САП является процессуально самостоятельными. Да, возможно, это не типично для реалий органов прокуратуры Украины, я как руководитель не вмешиваюсь в деятельность подчиненных. Более того, по отдельным категориям дел, чтобы сохранить максимальную объективность, я сознательно не интересуюсь ходом досудебного расследования. Все. Что мне известно на данный момент в этом деле, что подозрения никому не объявлены.
Разговоры в социальных сетях, выступления активистов или критика Холодницкого не генерирует доказательств по делу. Мне многие рассказывали в феврале-марте 2018 года, уже почти все собрано ... Однако время идет, прошел уже год, а процессуальных решений нет. Это наталкивает на мысль, что фактические обстоятельства расходятся со словами, говорить, хотеть, считать можно многое, но закон четко определяет, что является доказательствами, а что – нет. Как бы там ни было, будут доказательства – дело будет направлено в суд, если они получены не будут – дело будет закрыто.
Служба безопасности Украины расследует уголовное производство в отношении детектива в этом деле. Там, вероятно, незаконно провели обыск у брата народного депутата Георгия Логвинского на основании якобы поддельной выписки о движении средств на счете фирмы родственника политика?
Не знаю, впервые слышу. Я не могу комментировать это дело, я уже около года о нем не слышал и не видел. И тем, что дело в СБУ, не интересуюсь. Там, в СБУ, в различных органах есть куча дел, где есть и прокуроры САП. Вот у меня буквально на днях вызывали в Государственное бюро расследований одного из моих прокуроров для допроса, потому что есть заявление кого-то по постановлению суда...
Это такое. Это рабочие моменты, мы никогда не прячемся. Нужно давать показания, так дадим. И так же требуем от других, когда нам нужны их показания, пусть приходят.
А вас в «аквариумном деле» не вызывали на новый допрос?
На допросах вообще в этих делах я был дважды за все время. Однажды был в марте 2018 года в департаменте имени двух нардепов (речь идет о депутатах Игоре Кононенко и Александре Грановском и департамент по расследованию особо важных дел в сфере экономики ГПУ – ред.) И второй раз я был в конце декабря 2018 года в СБУ. Читал в СМИ, что производство закрыли.
На сегодня я никаких документов не получал о принятии каких-либо процессуальных решений. Ну, это объясняется, наверное, тем, что я там не являюсь ни подозреваемым, ни обвиняемым. Не имею процессуального статуса.
Недавно суд отменил постановление прокурора САП Валентина Мусияки о закрытии уголовного производства, возбужденного по факту возможного недостоверного декларирования нардепом Денисом Дзензерским. Я слышал, что там изменили прокурора.
Да, я изменил там прокурора. Говорят, одна голова – хорошо, а две – лучше. Я зазменил прокурора, но это не значит, что прокурор плохо делал свою работу. В принципе, и доказательная база, с которой он пришел к закрытию производства, заслуживала внимания, учитывая выводы ученых, учитывая новизну как таковую. Может быть вообще поручительство финансовым обязательствам, если не выполнил и человек, за которого поручались? То есть у нас еще таких моментов не было... Но суд отменил, пусть другой прокурор выполняет указания. Возможно, у него другой способ доказывания. Вспомните, что сначала представление на Дзензерского было направлено генеральному прокурору, а затем он вернул его с теми недостатками. И прокурор, получивший все эти недостатки, наверное, согласился с Генпрокуратурой в том, что здесь есть моменты, которые не то что не указывают на невиновность человека, а которые будет трудно доказать в суде.
Поймите правильно, не все преступления, о которых известно, можно доказать в суде.
Суд в мотивировочной части указал, что эти выводы ученых противоречат друг другу...
Ну, если один противоречит другому, то как прокурору принимать решение? И так же идти «на авось» в суд? Чтобы суд также думал: а что же имел в виду следственный судья, когда одни выводы противоречат другим? Понимаете?
Я ориентирую своих прокуроров на то, что мы не должны быть какими-то, знаете, такими переносчиками подозрений и актов в суд. Мы должны быть процессуальными руководителями, как это написано в Конституции, и понимать, какое дело является выигрышным...
Вот, возьмем США, например. Там прокуроры идут в суд не по всем делам, в которых хотят агенты ФБР, а в тех, где они уверены. Только там по этому скандалов не делают, что дело якобы тормозится...
Читаю в СМИ, сколько, оказывается, производств позакрывалось в декабре по одиозным нардепам и по многим другим. Сейчас проверяем законность принятых решений и будем смотреть. Но здесь также возникают вопросы.
Я также слышал, что детективы НАБУ закрыли уголовное производство о спецконфискованных так называемых «деньгах Януковича», непонятно, то ли Онищенко, то ли Януковича. Правда, потом суд отменил это решение...
Если суд постановление отменил, то следствие должно продолжаться. Там ситуация такая, что когда начались эти события, после Революции Достоинства, по приобретению задешево, грубо говоря, активов, которые уже стали пассивами, действительно трудно разобраться, чьи это деньги.
Если брать первично, то наверняка это деньги Януковича. Вся эта «катавасия» началась, когда на один арест начали накладывать другой, например, как было в деле Ощадбанка, где был арест, инициированный ГПУ, а затем на те же деньги по ходатайству НАБУ снова наложили арест.
Нужно исходить, наконец, не из принципа «последнего», а из того, чьи деньги были первично. Сейчас если закрытие отменено, то следствие должно продолжаться. По крайней мере в тех делах подозрений также пока нет.
Недавно из СМИ узнал, что детективы НАБУ направляли в САП очередной проект подозрения экс-главе Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции, а сейчас, члену НАПК Наталье Корчак, однако его вернули обратно. Почему?
Если некоторые думают, что это подозрение отлежится полгода, ничего там не делая, и мы просто переставим абзацы местами и направим его еще раз, то так эта «скрипка» играть не будет. Нужно до конца выполнить указания прокурора и тогда вносить обоснованный документ...
Но, согласно УПК Украины, прокурор сам может прописать подозрение, как ему нужно...
Если прокурор будет делать все сам, тогда стоит вопрос в необходимости НАБУ. И, скажу откровенно, мы уже устали во многих случаях все делать сами. Нас не так много, как их (детективов – ред.). Напоминаю, 35 прокуроров на более чем 200 детективов.
А кроме того, что нужно делать самому, еще нужно ходить в суд потом. Поэтому каждый должен делать свою работу и за нее отвечать. А не так, что «давайте мы напишем какое-то «левое» подозрение с ошибками грамматическими и юридическими, а там если прокурору не нравится, пусть сам делает». А мы, главное, «отстреляемся» в СМИ в офрекордсе, что «вот, смотрите, мы составили подозрение, а дальше все все тормозят».
Так не будет. Нужно просто качественно делать свою часть работы.
Я знаю, что в НАБУ есть уголовное производство по премиям членов НАПК. Однако, кажется, одно закрыли...
Да, закрыли, но суд отменил закрытие. Смотрите, вопрос выплаты премий всегда стоит остро. Не только в НАПК и, в частности, НАК «Нафтогаз», но и в других. По премиям в НАПК, то оно не в юридической плоскости. Вот, например, если было прописано «выплата премий в пределах бюджетных средств, выделенных на зарплату», то я ничего плохого в этом не вижу, что они выплачиваются. Давайте вспомним, как это было. Сначала «давайте создадим новые органы и обеспечим их высокими зарплатами», а затем кричат, что они получают большую зарплату и им нужно урезать.
Другой вопрос, когда у нас есть уголовное производство по премиям «Нафтогаза». Здесь у меня как у прокурора возникает вопрос, из чего эти премии выплачены, потому что если брать премии НАПК, САП, прокуратуры, то они выплачиваются в рамках, предусмотренных бюджетом, принимаемым ежегодно.
САП в этом года вернула 36 миллионов гривен неиспользованных средств в бюджет. Фактически, 35 прокуроров делают работу за 70. Да, они в декабре получили немного большую зарплату, мы увеличили премии.
Хотя по закону я бы мог сказать «давайте, выплачивайте всем по 1000% и получаем по миллиону каждый». Меня бы критиковали активисты, но коллективу я бы решил квартирный вопрос, потому что в Киеве фактически жилья ни у кого нет. Но бухгалтерия ГПУ так не пропустила.
Так здесь деньги заложены. Я понимаю, люди работают – нужно выплачивать. А когда, как в НАК «Нафтогаз Украины», мы что-то выиграли, но еще деньги не взыскали, а из средств уже выплатили премии, здесь есть вопросы.
По такой логике, давайте мы себе выпишем 5% премии из тех двух миллиардов, которые мы еще не взыскали с народного депутата Александра Онищенко. Это неправильно.
С какого года расследуется это уголовное производство? По премиям «Нафтогаза»...
С 2018-го года. Где-то с апреля, как я помню. Расследуется вяло, поскольку я не помню, какие следственные действия там проводятся. Не хотят там сильно расследовать.
Я знаю, что НАБУ расследует еще одно уголовное производство, которое касается бюджетных средств. Речь идет о возмещениях денег за аренду жилья в столице народным депутатам, которые имеют жилье под Киевом.
Подождите немного. Там интересное дело, скажу так, но нужно подождать. Здесь, понимаете, уже вопрос больше в юридической плоскости. Но есть еще и вопрос морали. То есть, если мы декларируем дома в Конча-Заспе, Козине и берем средства на квартиру в Киеве... Знаете, по той же логике, я живу в Вишневом, по формальным основаниям я сейчас могу пойти к Кличко (городскому голове Киева – ред.) и сказать: дайте мне квартиру в Киеве, я не обеспечен жильем. Но я этого не делаю.
Недавно постановлением САП в уголовном производстве относительно вероятного незаконного обогащения замглавы АПУ Алексея Филатова дело было направлено по подследственности в полицию. Прокомментируйте, пожалуйста, это решение.
Генеральная прокуратура ошиблась в ответе вам, отметив, что причиной передачи дела по подследственности стала часть 5 статьи 36 УПК Украины (право прокурора поручать расследование другому органу следствия или следователю этого же органа в случае неэффективного расследования). Там действительно была статья 36 УПК, но не часть 5. В указанном производстве определена подследственность за Национальной полицией, поскольку, давайте читать букву закона, статью 216 УПК Украины, такие субъекты, подследственные НАБУ, не указаны.
То есть с самого начала возбуждения производства не было подследственных НАБУ?
Читаем УПК. Там нет должности главы АП или его заместителей, которые являются подследственными НАБУ. Кто писал законы? Это вопрос к законотворцам. Но решение принято законное и, согласно УПК, это подследственность не НАБУ, а полиции. Поэтому пусть они и расследуют. Но там не было никакой неэффективности. Просто прокурор после изучения материалов дела принял решение о том, что Филатов не является подследственным НАБУ, как пишет УПК.
Подследственность определили за Главным следственным управлением Нацполиции?
Учитывая, что это центральный орган власти, мы решили, что подследственность должна быть ГСУ НП. Возможно, ГСУ передаст на Киев или еще куда-то, но это уже их вопросы. Наша позиция проста – если это представители органов центральной власти, то передаем на главное следственное управление соответствующих правоохранительных органов. А там пусть уже сами определяются.
Вспомним еще одну старое дело, где фигурирует бывший советник экс-главы АП и народный депутат от «Блока Петра Порошенко», относительно вероятных хищений на тендерах ПАО «Укрзализныця». На какой стадии следствие?
Досудебное расследование до сих пор продолжается.
Достаточных доказательств для объявления подозрений еще нет?
Ну, не то чтобы нет. Ну, как... Те доказательства, которые мне показали в деле, там владелец группы «Инком» Алексей Беленький. Так вот, часть дела в отношении него уже в суде.
Знаете, как было прописано первое подозрение по делу «рюкзаков Авакова»? Сын министра внутренних дел Александр Аваков с Владимиром Литвиным (признан виновным в мошенничестве в этом деле, заключил соглашения о признании виновности – ред.) являются соучастниками, потому что они друзья в Facebook. Так прописано в первом подозрении.
Я не могу такое пропустить. Понимая, какие это тяжелые дела, мы должны собрать больше доказательств, чем просто шум и надежду на то, что Facebook поможет и будет освещать.
По Беленькому. Я знаю, что его сняли с розыска Интерпола. Теперь вообще реально его привлечь по заочной процедуре?
Чего нереально? По заочной процедуре реально. Он просто не находится в розыске Интерпола, но он до сих пор находится в розыске.
То есть есть постановление детектива НАБУ о международном розыске?
Да, есть постановление и он объявлен в розыск.
Также в НАБУ есть еще такое уголовное производство по закупке Министерством внутренних дел автомобилей Mitsubishi Outlander. Есть ли какие-то сдвиги в этом деле?
Насколько я помню, именно следствие, может, и продолжается, но вяло. Я знаю, что после возбуждения производства было достигнуто соглашение между Кабинетом министров и Mitsubishi, и еще дополнительно 100 автомобилей были предоставлены украинской полиции. Это также позитив, потому что превентивная функция сработала лучше. Страна получила дополнительно 100 автомобилей. Некоторые шутят, «чтобы больше разбить». Надеюсь, что они будут использоваться по назначению.
То есть окончательное решение по делу еще не принято?
Нет, расследование продолжается.
А что вообще с делом по закупке горючего Министерством обороны у ООО «Трейд Коммодити»? Там вручили подозрения, открыли материалы защиты, а дальше ничего не слышно.
Сегодня (интервью записывалось 25 января – ред.) некоторым фигурантам объявили окончательные подозрения. Вчера (24 января – ред.) Грищук (первый заместитель руководителя САП) зачитывал. Он там старший группы. Вручили окончательные подозрения и вскоре будет открытие материалов. Знаю, что там уменьшена сумма убытков – фактически на 90 миллионов гривен меньше. Новая экспертиза, которая была назначена по делу, показала со 149 миллионов гривен 58 миллионов гривен убытков.
Это значит, дело снова возвращали на досудебное расследование?
Да, там открывали материалы, но затем возобновили следствие, потому что необходимо было доработать и провести ряд необходимых следственных действий. И провести дополнительную экспертизу. Потому что мне докладывали, что там экспертиза была проведена на основе аудиторского заключения, которое в дальнейшем признано судом недействительным. Ждем окончания.
А кто проводил дополнительную экспертизу? КНИИСЭ или ХНИИСЭ?
ХНИИСЭ (Харьков).
А об окончательных подозрениях объявили тем же лицам?
Да, 6 лицам.
Также ничего не слышно об уголовном производстве, в котором проводилась спецоперация в Государственной миграционной службе и обыскивали бывшего первого заместителя главы ГМС Дину Пимахову, а также проводили ряд других обысков.
Следствие продолжается. Сам факт проведения обысков не означает, что преступление уже доказано. К сожалению, как у нас подается в СМИ, если у нас проводится обыск, то там уже «все, капец».
Были обыски, но я знаю, что там «горячие» дискуссии были между детективом и процессуальным руководителем. По крайней мере хоть не кричат, что дело сливают. Там трудно доказывать. И процессуальный руководитель, я скажу официально, по состоянию на сегодня не видит оснований для согласования подозрения.
Получается, что те действия, которые совершили работники Генеральной прокуратуры и Службы безопасности, в результате которых удалась спецоперация, затормозили дело? В фабуле прописан факт получения якобы неправомерной выгоды, и он задокументирован.
В фабуле можно прописать все что угодно. Лучше об этом читать в обвинительном акте, а еще лучше – в приговоре. Чтобы говорить, что обстоятельства установлены. Все, что в суде, то есть предположение следствия.
Вспомним еще одно старое дело – Государственной продовольственно-зерновой корпорации.
Какое именно? Там их много было.
Давайте возьмем часть дела относительно вероятного организатора хищений зерна, олигарха российского происхождения Алексея Федорычева. Недавно органы Монако отказались выполнять ваш запрос о международно-правовой помощи с целью вручения вышеуказанному лицу подозрения.
Да. Не захотело Монако выполнять запрос. Сейчас мы все это в международном плане доработали и пробуем еще раз.
Уже подали новый запрос?
Уже подали, перед Новым годом. Поэтому ждем информации. Следствие отводит Федорычеву роль организатора.
А установили местонахождение экс-главы правления ГПЗКУ Петра Вовчука, который находится в розыске?
Пока без комментариев.
А что с экстрадицией бывшего народного депутата Дмитрия Крючкова из Германии?
Там заочно объявлено подозрение. Мы установили его местонахождение. Весь пакет документов был подан сразу, когда мы узнали. Ждем ответа от иностранной стороны.
Вы же знаете, что международные отношения длительны и там нужно ждать... Если они сделают за полгода, то я считаю, что это мегабыстро. Как правило, такие вопросы экстрадиции решаются год-полтора времени. И здесь влияние ни САП, ни НАБУ не поможет, здесь нужно просто ждать, пока международное право сработает.
Не так давно состоялось подготовительное заседание в уголовном производстве о хищении 247 миллионов гривен Администрации морских портов Украины. Знаю, что организатора объявили в розыск...
Там хорошее дело. Вчера (24 января – ред.) был суд по иску НАБУ о признании недействительным второго договора между АМПУ и ООО «Техморгидрострой Николаев». Мы его выиграли в Хозяйственном суде Киева. И пока эта вторая сделка будет расторгнута, так что ждем.
Организатора еще ищут?
Еще ищем. Но часть дела уже в суде.
Правда, там сделали перерыв в суде на два месяца – до 14 марта. Не так быстро, как в деле Труханова.
Меня самого интересует скорость, с которой продолжается рассмотрение дела мэра Одессы.
Куда-то спешит...
В Антикоррупционный суд спешит, куда же еще? (смеется) Так или иначе, вряд ли быстрее, чем на Пасху, что-то будет. А там дальше апелляция и кассация. 100% кто-то из сторон напишет апелляцию: или они, или мы. Лучше бы, конечно, чтобы они. Но все равно оно попадет в Антикоррупционный суд, я надеюсь, что он заработает с апреля-мая. Потому что мне его создание очень облегчит работу. По крайней мере, скорость рассмотрения дел и логистику. У меня прокуроры перестанут «круизить» по Украие и делать выручку «Укрзализныци», потому что все дела будут в Киеве. И прокурор не будет ездить куда-то на неделю ради одного дела. Например, как начальник второго отдела Максим Кравченко и прокурор этого отдела Валентин Мусияка: в воскресенье, 27 января, поехали и до 2 февраля там.
Дополнительно все те моменты, по которым у меня спрашивали, зачем я по охране обращался. Я знаю, почему я такое пишу. Я это пишу не из-за своих какой-то прихоти, а зная «креативность» одесситов и то, как можно подставить людей, начиная с различных акций.
Уже предоставили охрану прокурорам?
Я не знаю. Я пока направил письмо, а ответов еще нет. Во-первых, вот те события, там были с колядками, когда колядовали Труханову. Это один из элементов. Там и перед тем была какая-то толкотня постоянная. Недавно журналиста «Радио Свобода» там вытолкали. Я не хочу, чтобы мои прокуроры, которые в отличие от «зевак» являются процессуальными лицами, физически пострадали. А зная это город и, скажем так, уровень, меня очень смущает безопасность собственных людей, которые выполняют свою работу.
Кстати, я знаю, что в НАБУ еще несколько производств, где фигурирует одесская городская власть, – одесского аэропорта, аэродрома «Застава» и по ремонту дорог. Движутся ли эти дела?
Фактически, вот эти три дела начались плюс-минус в один период времени. Вот, например, по аэропорту... Уже дошло до того, что забрали из управления Национального агентства по розыску и менеджменту активов (АРМА) Одесский аэропорт и отдали тому, у кого он был.
Мы же не можем направлять «голые» дела с «голыми» доказательствами только потому, что так хочет общество. Есть такой хэштег #такхочетобщество. Мне нужно, чтобы так хотело общество с доказательной базой. Если снова будет шоу и шапито, то мы далеко не уедем. По «Краяну» убедили меня. И то, что рассказывали, будто я торможу дело... то давайте послушаем всех «рыбок», а не нарезки. И подчеркиваю, что Труханову подозрение я лично подписал. Никто, кроме меня, не смог бы его привлечь к ответственности. А не как говорят, что я запретил его привлекать. Потому что только я это могу, когда вижу достаточно доказательств. А о том, что выводили людей... Конечно, мы с процессуальными руководителями обсуждали это, мы каждое дело так обсуждаем. Как будут адвокаты выводить. Мы же должны понимать, какая тактика защиты будет, когда прокурор едет в суд. Мы же не можем выйти с пистолетом на танк. Мы должны посмотреть, там есть «танки» или нет, или там будет «драка в рукопашную».
По «Краяну» мы считаем, что там схема полностью доказана. В принципе, у нас есть подобное дело в Белой Церкви Киевской области, где проходили обыски. Подобная схема, мы считаем. Сейчас пусть детективы доводят до ума это дело.
Как вы оцениваете с правовой стороны решение Киевского апелляционного суда, который снял арест с половины средств ООО «Девелопмент Элит»?
Чем мотивировал суд отмену ареста этих денег? Тем, что эти средства не имеют отношения непосредственно к завладению. И фактически экспертиза подтвердила, что там не 185, а 92 миллиона гривен убытков.
Мы считаем, что нужно считать убытки полностью. Потому что, знаете, если стреляют в сердце, то это не значит, что сердце можно вытащить, а остальное отдать. Поэтому отменили. Хотя мы будем дальше бороться.
А еще по скорости рассмотрения дела. Если Малиновский районный суд Одессы покажет антикоррупционную скорость рассмотрения, то честь ему и хвала. Поскольку Антикоррупционный суд создается для скорости дел, УПК у него будет тот же. Тем более, что прокуроры будут приносить что в обычный суд, что в Антикоррупционный одинаковое количество доказательств.
Это дело, по моему мнению, должно стать таким показателем, есть ли там доказательная база. Я считаю, что есть, прокуроры мои уверены, что есть. Они сейчас представят публичное обвинение. Действительно, цена была завышена, оценка была куплена. Мы считаем, что это все доказано. Особенность этого дела еще в том, что у нас есть, в том числе с НСРД (негласные следственные (розыскные) действия – ред.) доказательства, что, собственно, не кто-то там, в Одесском горсовете, а именно мэр своими конкретными прямыми действиями принимал меры для того, чтобы городской совет купила это помещение по завышенной цене. То есть он сам собирал совещания, не говоря о том, что он глава исполкома по должности. Он собирал еще согласительные советы, он сам рассказывал. Это не то, что докладывает условный начальник ЖКХ: «вот, мы хотим»... там четко действиями мэра, мы видим прямой умысел и это приходится материалами изъятых переписок, протоколами совещаний, сессий и так далее, а также НСРД. Поэтому посмотрим.
Скажите, а вот эти средства ООО «Девелопмент Элит», с которых сняли арест, они, значит, должны быть возвращены назад ОМР?
Да.
А как – напрямую или через «Девелопмент Элит»?
Вопрос выполнения возврата этих средств, в принципе, не является столь важным для следствия и для прокурора. Вопрос в том, чтобы оно было возвращено.
Я спрашивал в Одесском горсовете об этом. Ответ, что интересно, пришел за подписью обвиняемого по этому делу заместителя директора департамента коммунальной собственности ОМР Владимира Радионова. Он в документе указал, что информация об этих уже не арестованных средствах является тайной следствия.
Дело уже в суде, поэтому тайны следствия как таковой уже нет, кроме доказательств, которые сейчас в суде будут объявляться. Посмотрим.
Я знаю, что есть еще выделенное по этому делу производство по якобы конечным выгодополучателям по этому делу.
Вы много знаете. Есть такое производство, да. Но пока не буду комментировать.
Хорошо. А на какой стадии уголовные производства по выводу средств из украинских обанкротившихся банков? На публичном мероприятии руководитель Главного подразделения детективов НАБУ Андрей Калужинской заявлял, что, по их мнению, следствие достаточно насобирало доказательств для составления проектов подозрений в одном из таких производств. Не поступали такие документы? По моим данным, речь идет о Дельта банке.
По Дельту банку проектов подозрений я еще не видел. У нас есть производства в отношении банков. Смотрите, у меня есть ряд уголовных производств, которые являются самыми приоритетными – ПриватБанк, формулы «Роттердам плюс» и «Дюссельдорф», ПАО «Укрнафта». Вот там я бы хотел видеть результат.
Почему во всех этих делах в ЕРДР (Едином реестре досудебных расследований – ред.) числится около полусотни детективов, а фактически работает один-двое? И я вижу, например, по тому же ПриватБанку происходит какая-то ситуация, когда мы даже не понимаем, куда хотим двигаться. Меня это все больше смущает. Детективы спорят с прокурорами, что «давайте, мол, вот так сделаем, чтобы найти конец». «Нет, мы хотим иначе», – говорят в НАБУ.
Так же по тому «Роттердаму». Чтобы установить убытки, нужно назначить экспертизу, а чтобы ее назначить, нужно собрать доказательства...
Вы считаете, что в деле еще недостаточно доказательств для назначения экспертизы?
Мне процессуальный руководитель (начальник пятого отдела САП Ольга Яровая – ред.) сегодня (25 января – ред.) докладывала, что они до сих пор не готовы назначать экспертизу. Была одна назначена, но она была первичная, без добавления всех документов, которые предварительно планировали привлечь к экспертизе. Они так и не были добавлены, потому что не были собраны. Сейчас уже дожидаемся. Но сроки следствия всплывают.
В СМИ пишут, что в этом деле очень много документов поизымали...
Ну и где они? Пусть детективы покажут. Они не должны лежать и ждать срока в 18 месяцев.
То есть проект подозрений в деле обанкротившихся банков так и не приносили в САП?
Проекты подозрений из НАБУ в САП не поступали. Смотрите, детективам всегда проще говорить, но не им идти в суд, вот это уже проблема.
А что с делом о якобы предложение взятки и. о. министра охраны здоровья Ульяне Супрун?
И где оно, это дело? Оно расследуется. Мне не докладывали, но я там самоустранился от этого дела, поскольку, по их мнению, я помогал... (речь идет о записи с «аквариумных рыбок», где голос, похожий на Холодницкого, разговаривал со свидетелем по делу, заместителем директора ООО «Акварель Девелопмент Холдинг» Сергеем Кафтей и якобы подстрекал к даче заведомо неправдивых показаний. Руководитель САП якобы предоставил Кафте указание скрыть факт того, что мэр Вишневого Киевской области Илья Диков требовал от него недвижимость – ред.).
Год прошел, а воз и ныне там. Два ключевых момента, которые не выяснены: если мы говорим, что есть предложение взятки, значит, должна быть взятка предоставлена лицу за совершение или не совершение им каких-либо действий, которые входят в его компетенцию – это раз; и второе – тот, кто должен предоставлять взятку, должен владеть этой взяткой. Грубо говоря, там был такой классический «разводняк»: взяли жилой комплекс, который реально строится, показали, что вот здесь будет у вас квартира, только дайте нам что-то. Ну, нельзя так расследовать дела. Тем более, если это дело должно было быть слито, то, наверное, это было бы сделано на 2-3-й месяц его расследования. А не через год давать НСРД, а потом навязывать и расписывать какие-то байки о том, что там нужно доказать.
Можно многое говорить, но прокурор конце концов должен доказать в суде 4 составляющие: субъект, объект, объективную и субъективную стороны. Все.
Вернемся к «Укрнафте». Получается, что вы выиграли Хозяйственные суды о признании недействительными ряда сделок почти 3 миллиарда гривен, а дальше о деле ничего не слышно...
Победа в хозяйственных судах не означает наличие преступления.
А эти деньги должны же вернуть?
Мы надеемся, что да. Пусть даже в хозяйственном процессе. Я думаю, что будет еще кассация. Если мы вернем деньги.
Вот Запорожский титано-магниевый комбинат. Два года на нас «гадили» все, кому не лень, что дело продано, потому что прокурор Яровая не внесла апелляцию на меру пресечения директору ЗТМК Владимиру Сиваку. А логика вносить апелляцию на меру пресечения, когда следствие завершено и лицо выполняет все процессуальные обязанности? Я считаю, что нет. Можете со мной не соглашаться. Возьмем ситуацию, мы написали апелляцию, а у Сивака пятеро детей малолетних, за 2 месяца ни разу не нарушил процессуальные обязанности. Какое будет решение апелляционного суда? Прокурор это должен понимать? Надо тупо идти биться головой о стену? Я считаю, что это неправильно. И если у адвоката была согласованная позиция, адвокаты и подозреваемый знакомятся с материалами дела быстро, разве это плохо? Прокурор сделал абсолютно правильно. Здесь я Яровую поддерживаю.
Грязь номер два: умышленно отправили не по той подсудности. Полгода ходило дело и пошло на Запорожье. Чем закончилось? Что судья коллегии написала в Высший совет правосудия о том, что ей предлагали взятку в 50 тысяч долларов за оправдание Сивака. Мы не хотели направлять туда дело, чтобы его там не развалили.
Если деньги растратили в Запорожье, то дело и должно там быть...
Мы исходили из того, что юридический адрес ЗТМК в Киеве. Я объясняю почему: у нас были четкие сомнения о том, что это дело в Запорожье могут с легкостью «продать». Закончилось как раз тем, что я говорил о судье. Вопрос: разве мы неправильно тогда делали? Я считаю, что правильно.
По Хозяйственному спору (о возвращении ЗТМК в собственность государства – ред.) говорили, что спор не такой, иск не такой, квитанции не приобщены. Квитанции же нам суд не возвращал... Я о не открытие производства узнал, когда позвонил процкер (процессуальный руководитель – ред.) и говорит, что все хорошо, а на обеде мы узнаем, что в реестре уже задним числом внесен отказ в открытии производства. Так как это называется?
И сейчас мы уже после двух лет выиграли уже апелляционную инстанцию. Вчера (24 января – ред.) я уже второе письмо написал на премьер-министра Владимира Гройсмана и на Фонд государственного имущества, давайте, делайте что-то с этим ЗТМК, ибо вы уже владельцы. Решение вступило в законную силу. Вперед! САП сделала все возможное. Теперь мяч на поле правительства.
А кассацию подавали?
Они подавали кассацию, да. Но на сегодня нет никаких постановлений, например, о приостановлении исполнения решения, а оно уже вступило в законную силу. И почему здесь никто не делает из этого пиар-праздника. Потому что мы просто делаем свою работу.
Почему тогда дело АМПУ оставили в Киеве со столичной регистрацией, а ЗТМК направили в Запорожье?
Не знаю, по ЗТМК тогда принимал решение еще тот Высший специализированный суд. Но когда мы подавали в Печерский суд Киева, мы не могли в письме написать, что считаем якобы дело в Запорожье «продадут». Но мы это предвидели как прокуроры.
И тогда активисты кричали, что это предательство, добились, чтобы дело пошло в суд Запорожье, показывали, что мы такие-сякие. И сейчас заканчивается тем, что судьи взятки предлагали за оправдательный приговор. И она, спасибо ей, хоть написала заявление на ВСП и не испугалась. Кто был прав в итоге?
Еще знаю, что в НАБУ есть производство по факту возможного незаконного обогащения «янтарного» народного депутата Максима Полякова. Есть ли там какое-то движение в направлении подозрения?
Нет. Следственные действия там идут, но это довольно длительный процесс. Я не могу каждый доступ помнить. Вот мне приносят документы о проведенных следственные действия. Так вот, за период октябрь-ноябрь 2018 года было согласовано 95 обысков, 485 временных доступов, 193 НСРД, 77 арестов имущества, 29 подозрений. Каждое запомнить невозможно.
А по другим эпизодам, где предположительно фигурирует бывший народный депутат Николай Мартыненко?
Что значит фигурирует? Можно об этом говорить, когда есть подозрение. Поймите правильно, я не активист, я не могу рассказывать с именами, как вы хотите услышать. Я могу сказать имена, когда есть хотя бы подозрение.
А по делу Окружного административного суда города Киева, где проводились обыски...
По ОАСК дела расследуются с 2016 года...
В последнее время в ОАСК подаются много исков об обжаловании следственных действий и другие иски...
Не нужно уподобляться людям, которые желают тебе зла. Ну нельзя возбуждать дело только потому, что подан против тебя какой-то иск в суде, так нельзя.
На какой стадии уголовное производство в отношении «Спецтехноэкспорта»?
На стадии следствия. Пока все.
Напоследок хотелось спросить о представлениях на ряд народных депутатов: Олега Ляшко, Игоря Мосийчука, Евгения Дейдея. Будет ли повторная попытка?
Посмотрим. Никаких сроков я не ставил, но скажу откровенно: представление, где фигурируют кандидаты в президенты, в предвыборный период называются политизацией процесса. У меня есть глубокое убеждение, что если за 2 года ничего не расследовали, то 2 месяца уже погоды не сделают, а делать рейтинг кому-то тоже не хочу.
Последний вопрос по VAB банку. Что там с делом?
Меня обвиняли, что я это дело торможу. Но очень интересно было по жалобе в Квалификационно-дисциплинарной комиссии прокуроров генерального прокурора Юрия Луценко и директора НАБУ Артема Сытника от 31 марта 2018 года: я якобы по одному из дел в отношении собственника VAB банка незаконно определил подследственность, но уже постановлением генпрокурора от 8 апреля 2018 года мои действия признаны законными и отказано было в отмене постановления об определении подследственности.
По делу самого VAB банка тоже много рассказывали, что там уже все готово. Мой процессуальной руководитель, за что я его постоянно упрекаю, еще в марте 2018 года говорил, что там все готово. А уже почти февраль 2019 года. Тоже ситуация интересная, меня там смущает, что еще тогда были достаточно обоснованные жалобы, по 3-4 раза проводятся обыски по тому же адресу и ничего не изымается. Якобы хотят взять «измором», но так нельзя.
Повестки чуть не через день направляются людям, которые не в Киеве живут. Но там ничего нет. В этом деле и в других, звучали, скажем так, в «аквариумном деле», я там не являюсь прокурором и не интересуюсь следствием.
А по делу аэропорту «Киев»?
Там будет весело.
Олег Новиков, «Слово и Дело»
Фото: Лиза Сидорова, Слово и Дело»
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»