Глава «Гражданской позиции» Анатолий Гриценко объявил о слиянии своей партии с «Альтернативой» Егора Фирсова. Более того, он пообещал еще какие-то взаимные шаги навстречу друг другу с «Рухом новых сил», «Самопомичью», «Народным контролем», Европейской партией, «Силой людей», «Демократическим альянсом» и «Хвылей». Голова кружится от перспектив!
Анатолий Степанович нынче выгодный жених. Он прочно прописался в плотной группе из политиков, немного отстающих от Тимошенко в президентских рейтингах, и единственный из всех имеет положительный баланс общественного доверия. А доверие к политикам в Украине – самый колоссальный дефицит.
Есть, правда, одна проблема: немало людей, 16,6% по свежим данным КМИС, вообще не знают, кто такой Анатолий Гриценко. Возможно, кстати, с этим связан и относительно высокий процент доверяющих ему среди тех, кто его знает, ведь знают его тоже так, постольку-поскольку. О тех, с кем Гриценко торжественно объединяется, даже не слыхали. Чуть лучше, чем у самого Гриценко, дела у Андрея Садового: понятия о львовском мэре и лидере «Самопомичи» не имеют 15,8% граждан. В опросе КМИС фигурировал глава «Хвыли» Виктор Чумак, так вот его имя ничего не говорит 76,9% украинцев. Лидер «Демальянса» Василий Гацько в социсследовании не упоминался, зато удалось выяснить, насколько известны куда более раскрученные фигуры этой партии. Из известной тройки вчерашних журналистов, нынешних депутатов Светланы Залищук, Сергея Лещенко и Мустафы Найема о Свете не знают 85,3%, о Сергее – 69,4%, а знаменитый, казалось, на весь мир Мустафа остается неизвестной величиной для 47,5% украинцев. Стоит ли говорить об узнаваемости Егора Фирсова с его «Альтернативой» или каких-то людей, руководящих «Силой людей»?
Это совершенно удивительная история о незнакомых людях. И таинственные незнакомцы здесь не Гриценко, Чумак или Найем, а представители одного из самых политизированных, до неврастении, народов мира, чьи знания о политике остаются если не девственно чисты, то сильно, скажем так, неполны и неупорядочены.
Не так давно у меня случился разговор с одним знакомым, мы живо делились мнениями о происходящем в России, и вдруг он спросил: «Интересно, а где сейчас Березовский?» Пришлось показать фотографию с кладбища Бруквуд в Британии, где Борис Абрамович покоится с 2013 года. Оказывается, мы говорили о совсем разных Россиях: он о той, где еще каким-то образом присутствует Борис Березовский, а я имел в виду другую, ту, где его давно нет, и не стало именно тем образом, как это произошло в доме его бывшей жены Галины Бешаровой пять лет назад. Это сильно разные страны.
Точно так же Украина с Мустафой Найемом и без него – это с некоторых пор какие-то параллельные миры, связь между которыми весьма условна. А ведь помимо знания действующих лиц и событий, есть еще куда более запутанный вопрос понимания происходящего. И не только, как это принято у нас говорить: «Кто кому Рабинович?», но в самом широком контексте, историческом, культурном, международном, на этот уровень и признанные эксперты не всегда вытягивают.
Конечно, рядовой гражданин не может и не должен знать всех деталей и тонкостей политической кухни. Жизнь, помимо Печерских холмов, еще как существует. И ничто не мешает такому гражданину вступать в яростные споры о будущем страны, ведь это и его страна, или всячески таких споров избегать, ведь это его жизнь. Нужно только отдавать себе отчет, что незнание и непонимание гораздо больше определяет поступки живущих вокруг нас людей и наши поступки, чем нам бы того хотелось и чем это было бы безопасно для нашего общего будущего.
Леонид Швец, специально для «Слова и Дела»
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»