Внесенный президентом Украины Владимиром Зеленским проект закона о возобновлении ответственности за декларирование недостоверной информации предусматривает, среди прочего, и уголовное наказание. Чем отличается новая редакция от предыдущей, которая перестала действовать после решения Конституционного суда. А также почему активисты-антикоррупционеры считают, что обновленное законодательство значительно смягчает ответственность, «Слово и дело» спросило кандидата юридических наук Геннадия Дубова.
Напомним, в октябре КСУ признал неконституционной статью 366-1 Уголовного кодекса за ложь в декларациях, а также лишил НАПК ряда полномочий. Президент предложил Раде распустить действующий состав КСУ, однако парламентарии не поддержали эту инициативу, предложив вернуть упраздненную статью в слегка подправленном виде.
Президент также подал свой проект закона о возвращении ответственности за незаконное декларирование, однако активисты-антикоррупционеры заявили, что предложенные законодателями изменения смягчают прежнее наказание.
Кризис вокруг КСУ: может ли помочь Венецианская комиссия в решении проблемыБез помощи Венецианской комиссии преодолеть последствия кризиса вокруг КСУ невозможно, считает эксперт.
«В законопроекте президента остается уголовная ответственность, но есть и ряд новаций. Четко прописывается умышленная форма вины. То есть четко обозначается, что человек должен был осознавать и целенаправленно осуществлять действия на внесение недостоверного декларирования. С доказательствами может возникнуть проблема, но теоретически, получить их возможно»,– отметил Геннадий Дубов.
В предыдущей редакции статья предусматривала ответственность в виде штрафов, запрета занимать государственную должность или лишение свободы на два года за указание заведомо недостоверной информации и умышленную неподачу декларации.
Юрист уточнил, что если раньше штрафы и запреты занимать должность грозили тем, кто не задекларировал от 500 прожиточных минимумов (около 1 млн грн), то президентский законопроект предполагает – от 500 до 2 тыс. прожиточных минимумов (примерно от 1 до 4 млн грн).
«В этой вилке первая часть. Более 2 тыс. – это вторая часть, там более суровое наказание – уголовная ответственность сроком до 2 лет»,– сказал юрист.
Кроме того, предлагается вынести в отдельную статью неподачу декларации со сменой санкции. Если в редакции, которая признана судом неконституционной, в качестве наказания предусматривались штраф, общественные работы и лишение свободы до двух лет, то в предложенном Зеленском проекте закона – штраф или общественные работы и запрет занимать должность или заниматься определенным видом деятельности.
«До того, как КСУ отменил ст. 366-1, у нас было рассмотрено порядка 1 тыс. дел, и реального лишения свободы никто не получил и представить себе, что кто-то бы его получил почти невозможно. По таким преступлениям реальные сроки практически никогда не дают, не зависимо от того коррупция это или не коррупция. Мало того, статья содержала альтернативные сроки наказания, так еще и предусматривала срок давности привлечения – всего три года. То есть от момента совершения правонарушения до вынесения приговора судом должно было пройти не больше трех лет, чтобы дело не закрыли. В наших реалиях такое маловероятно. Поэтому наказание не применялось», – считает Геннадий Дубов.
Поэтому многие юристы, в том числе судья КСУ Игорь Слиденко, склоняются к тому, что недостоверное декларирование не является общественно опасным преступлением, чтобы применять к нему лишение свободы.
«Можно было подкорректировать отмененную статью. Она больше подходит для административного наказания. Достаточно прописать процедуру, и такие нарушения будет проще и быстрее рассматривать. В итоге человек попадет в реестр коррупционеров, не сможет занимать должность, получит достаточно неприятностей», – пояснил юрист.
Что касается решения КСУ об отмене ряда норм Закона о противодействии коррупции, по словам Дубова, их можно вернуть в том же виде, просто отдельно прописать часть о том, что проверки НАПК по судьям осуществляются при участии Высшего совета правосудия и закрыть вопрос о конституционном кризисе.
«Вопрос в том, а насколько был реален конституционный кризис. Была попытка использовать как предлог, решение КСУ, чтобы перезагрузить его состав. Но идея изначально была не лучшая. И по сути, мы продолжаем жить в той же реальности, за исключением того, что закроют сотни дел по незаконному декларированию»,– сказал Геннадий Дубов.
Ранее «Слово и дело» писало, какие шаги по преодолению кризиса вокруг КСУ готовит парламент.
Также мы сообщали, что Зеленский обратился к Венецианской комиссии из-за решений КСУ.
Получайте оперативно самые важные новости и аналитику от «Слово и дело» в вашем VIBER-мессенджере.
Регулярну добірку актуальної перевіреної інформації від «Слово і діло» читайте в телеграм-каналі Pics&Maps.
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»