Лилия Гриневич занимает должность министра образования и науки уже более двух лет и очевидно запомнится украинцам именно как человек, внедривший изменения в начальной школе. За весь этот период она почти не давала публичных обещаний относительно науки, дошкольного и внешкольного образования – абсолютное большинство обещаний Гриневич касаются школы. На сегодня, согласно мониторингу выполнения обещаний, она является одним из трех министров правительства, чьи намерения воплощаются в жизнь зачастую, безотносительно к тому, всем ли они нравятся. Накануне нового учебного года мы решили поговорить с министром преимущественно о школе: новые правила поступления, оценки учителей и школ, издание учебников и отказ от бюрократии в учебных заведениях.
«МЫ ТРЕБУЕМ ЧЕСТНОСТИ ОТ ПЕДАГОГОВ, ОТ ЧИНОВНИКОВ, ОТ ВСЕХ. ПОЖАЛУЙСТА. НО РОДИТЕЛИ ТОЖЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ЧЕСТНЫМИ»
Накануне первого сентября начнем со вступления в первый класс. В этом году в МОН гордились новой процедурой жеребьевки для вступления в начальную школу. Однако, насколько я понимаю, из-за некоторых нареканий решили в следующем году внедрить электронные очереди вместо жеребьевки.
Мы гордились не жеребьевкой. Прежде всего мы гордились тем, что мы дали возможность каждому ребенку иметь гарантированное место учебы как можно ближе к месту жительства.
Проблема, которая до сих пор была, заключалась в том, что родители, которые живут рядом со школой, видят эту школу у себя чуть ли не во дворе, не могут устроить туда ребенка. У них нет средств на взятку, у них нет права на звонок директору. Для того, чтобы быть уверенными в результате конкурса, чтобы им рассказали, какие задачи будут на конкурсе, поспособствовали, чтобы их ребенок поступил. Вот в этом была очень серьезная несправедливость.
И, кстати, у нас был сделан большой отчет под председательством директора Департамента образования и навыков ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития – ред.) Андреаса Шляйхера о коррупционных рисках в украинском образовании. Этот пункт – вступление в первый класс на основе конкурса – был указан как очень серьезный коррупционный фактор в системе образования Украины.
Конечно, это сложное изменение, потому что есть недовольные: особенно чиновники и те, кто имели право на звонок или деньги для того, чтобы устроить ребенка в желаемую школу. Но нужно понимать, что есть часть других людей, которые этим довольны.
Проблема жеребьевки на свободные места актуальна не для всей Украины. Она есть в крупных городах и в тех микрорайонах, как правило, большой застройки, где нет мест. И это проблема социальной инфраструктуры, когда строят жилые дома, но не строят школы и садики.
Что для нас важно? Мы сейчас нацеливаем все органы местной власти, там, где есть такая проблема, чтобы они наряду с электронной очередью в детские сады, которую внедрили уже почти все крупные города, сделали также электронную очередь в первый класс на свободные места со встроенной системой автоматизированного отбора.
Это не может быть унифицированная электронная очередь по стране: нет вообще никакого смысла заставлять регистрировать абсолютно всех детей из городов и сел. Это не национальная очередь. Но каждый орган местного самоуправления, там, где такая проблема, должен предложить такой сервис.
Но нет никаких квот на льготную категорию, и ребенок может не попасть в школу, даже если он живет рядом. В садах сейчас такая же проблема, когда большой список детей появляется в списке перед ребенком, ранее зафиксированным в этой очереди. Кроме того, родители уже сейчас предполагают, что человек, который хочет устроить ребенка в желаемую школу, может договориться с людьми, которые живут рядом, и предоставить документ о том, что ребенок именно там и живет.
Этот риск есть, конечно, но он точно не связан со получением взятки в школе – директором и педагогическими работниками. Этот риск зависит полностью от добродетели самих граждан.
Если мы хотим, чтобы общество было честным, если мы говорим вообще о коррупции во власти, среди чиновников, если рассказывают о коррупции в образовании – пожалуйста, мы забираем риски такой коррупции в образовании. Но дальше уже вопрос состоит в добродетели самих граждан. Понимаете? Мы требуем честности от педагогов, от чиновников, от всех. Пожалуйста. Но родители тоже должны быть честными.
Я думаю, что в процессе, год за годом, оно отрегулируется. Без сомнения, в классе обязательно станет известно, живет ли этот ребенок здесь, или не живет. И в принципе люди уже настолько активны, что они будут возмущаться, если кто-то пришел в их класс, кто здесь не живет.
Понятно, что в один день это изменение не произойдет, но коррупционные риски при этом значительно уменьшаются. Мы их устраняем реально по образованию.
В первый класс проводить конкурсы вообще нельзя. В шесть лет ребенок не готов к конкурсам, у него не было отдельной обязательной программы, по которой всех детей можно проверять. С педагогической точки зрения, это нонсенс. Это не конкурс детей – это конкурс родителей.
Зачисление ребенка в школу по месту жительства – наиболее распространенная практика в Европе. Среди 38 проанализированных европейских стран в 25 (то есть в 66%) зачисление по территориальному принципу является основным, а на свободные места осуществляются жеребьевки разными способами. Среди этих стран не только такие, как Германия, Швеция, Финляндия, Норвегия, Нидерланды, но и постсоветские, постсоциалистические – Польша, Румыния, Словакия, Чехия...
А есть такие 7 европейских стран, где нет даже конкурса на свободные места. Ты можешь идти учиться исключительно по месту жительства. Например, во Франции, Швейцарии – только территориальный принцип.
Поэтому нам нужно переходить к цивилизованной методике: не заниматься такими антипедагогические методами, как конкурсы в первый класс. Конкурс в школы с углубленным изучением иностранных языков и других предметов можно пройти в классе. Тогда уже есть, что проверять.
Вот, собственно, о том, что проверять. Вы говорите, что любая начальная школа должна иметь надлежащий уровень преподавания...
И быть одинаковой для всех.
...Да, одинаковой для всех. Но если ребенок после начальной школы стремится поступить в школу, например, с углубленным изучением английского языка, он имел высокий балл в предыдущей школе, но знаний, которые там дали, не хватает, чтобы пройти тестирование на должном уровне – нужно заниматься с репетитором. То есть все равно возможность учиться в специализированных школах – заслуга родителей, которые могут это профинансировать. Правильно?
Нет, это неправильно. Потому что этот конкурс предполагает уже опрос детей по какой-то конкретной программе, которая была у них в начальной школе. Этих детей уже можно как-то сравнивать.
Все учились в начальной школе по определенной образовательной программе, по определенному образовательному стандарту. И в соответствии с этим образовательным стандартом можно задавать вопросы.
На таком конкурсе уже нельзя спрашивать: что общего между ежиком и молочком, с ответом, что они сворачиваются. Потому что здесь ответ такой, чтобы его знал только тот, кого предупредят о таком ответе. Учебное заведение вынуждено готовить программу этого конкурса в соответствии со стандартом. А это значит, что когда приходят дети из разных начальных школ, их можно сравнивать между собой.
Другое дело, что нужно правильно прописать процедуры конкурсов, чтобы они могли осуществляться под общественным контролем, чтобы они были прозрачны. Но по крайней мере с педагогической точки зрения в данном случае конкурс уже является оправданным.
«МЫ ХОТИМ ОБНАРУЖИТЬ УЧИТЕЛЕЙ, ВЛАДЕЮЩИХ НОВЫМИ МЕТОДИКАМИ ОБУЧЕНИЯ, ТЕМИ, КОТОРЫЕ НУЖНЫ НОВОЙ УКРАИНСКОЙ ШКОЛЕ»
Повышение квалификации учителей начальной школы прошли 22 тысячи учителей. Всего на первое сентября будет 22 тысячи начальных классов?
Нет. В начальной школе работает не только классный руководитель, который ведет класс: в начальной школе работают еще учителя изобразительного искусства, учителя музыки, учителя иностранных языков, заместители директора по начальной школе.
В перечень 22 тысяч учителей входят все перечисленные, кроме учителей иностранных языков. Педагогов, преподающих иностранные языки, мы учили отдельно с помощью наших международных партнеров: Гете института, Британского совета и посольства Франции. Речь идет дополнительно о 18 500 учителей иностранных языков, которые будут учить первоклассников. То есть вместе речь идет о 40 500 педагогов, прошедших обучение.
Все первые классы, которые есть в Украине: и сельские, и городские – входят в эту программу?
Конечно, абсолютно все. Классоводы – само собой, но также повышение прошли другие специалисты, которые будут участвовать в учебном процессе.
Повышение квалификации – это дистанционный курс на EdEra?
Не только. EdEra – это лишь маленький компонент такого обучения.
У нас было три сессии семинаров на базе областных институтов последипломного образования в каждой области. То есть каждый учитель прошел дистанционный курс на EdEra, а после этого он прошел три семинара (не однодневные, а целые семинарские сессии по несколько дней), где учился непосредственно на практике применять эти методики.
А сертификация учителей, так называемое ВНО для педагогов, будет происходить каким образом? Предусмотрены там задания на чтение и письмо? Будут проверять грамматические ошибки?
Это вы о сертификации учителей? Грамматические ошибки?
Да.
Что такое сертификация учителей? Она должна определить квалификационный уровень учителя. Она добровольная. Мы хотим выявить учителей, владеющих новыми методиками обучения, теми, которые нужны Новой украинской школе.
Сертификация учителей будет состоять из двух этапов.
Первый этап – это тест, прохождение внешнего независимого тестирования, которое будет состоять из двух частей. Первая часть – предметные знания, в зависимости от того, какой предмет преподает этот человек. И вторая часть – это знание методики. Этот тест будет проводить Украинский центр оценивания качества образования.
А Государственная служба качества образования выполнять второй этап, а именно: мониторинг работы учителя на месте. То есть проверять, как происходит сам процесс преподавания.
В США есть практика, когда учителя, которые провалили задание в тестах на общую грамотность, не допускаются к процессу преподавания. Спрашиваю, потому что лично видела грамматические ошибки в дневниках от классовода начальной школы. Некоторые учителя до сих пор более ориентированы на русский язык, у них банальная нехватка знаний по украинскому. Будет ли это каким-то образом проверяться?
Во время сертификации они будут писать определенные тексты, мы можем учитывать грамматические ошибки, но это точно не тест на знание украинского языка.
Пока тест на знание украинского предусмотрен для государственных служащих. Все учителя получили дипломы о высшем образовании в украинских университетах и должны знать украинский язык.
Есть, конечно, проблема русскоязычной среды в украинских школах, когда в перерывах говорят на русском, когда учителя не совсем владеют украинским языком.
Вы знаете, что у нас новая политика по поводу школ национальных меньшинств. Мы увеличиваем количество часов преподавания на украинском языке в школах с языками национальных меньшинств. И мы будем переучивать, в частности, учителей этих школ, давать им возможность повысить знания по украинскому языку, это уже запланировано.
Вы говорили, что 46 миллионов гривен выделено на то, чтобы оборудовать кабинеты украинского языка в школах для нацменьшинств. О чем именно идет речь? О каком оборудовании?
Это то оборудование, которое им нужно для более эффективного преподавания. Начиная от технического оборудования, заканчивая разнообразными методическими материалами. У нас есть специальный приказ по этому поводу, публично это все можно увидеть.
«В ЭТОМ ГОДУ МЫ ПЕЧАТАЕМ В 2,5 РАЗА БОЛЬШЕ УЧЕБНИКОВ, ЧЕМ ОБЫЧНО»
Готовы ли для пятого класса учебники на первое сентября? Вы не были уверены, что именно эти учебники успеют напечатать в полном объеме до начала учебного года.
Для пятого класса как раз проблем нет, у нас почти все учебники напечатаны для пятого класса. 70% уже ввезено на областные базы.
И в первый класс тем более все готово?
А вот с первым классом (учебниками для первого класса – ред.) мы сейчас работаем очень серьезно. Мы их печатаем, потому что как раз для первого класса вводился новый стандарт.
Это означает, что если для пятого класса авторы вместе с издателями могли заранее писать учебники, потому что была известна программа, то для первого – мы вводили новый стандарт и новую программу. Соответственно, они начинали позже писать учебники: после того, как был утвержден стандарт начального образования.
И в связи с этим у нас еще одно затруднение: в этом году мы, как никогда, печатаем много учебников. Три линейки: для первого, пятого и десятого классов.
Десятый класс тоже начинает учиться по новым программам. Тем, которые были еще раньше утверждены. А учебники для пятого класса мы печатаем, потому что у них уже закончился срок эксплуатации: учебник действителен только пять лет – после завершения этого срока мы должны печатать их снова. Итак, в этом году мы печатаем в 2,5 раза больше учебников, чем обычно. И у нас есть проблема на фабриках печати, когда им нужно одновременно печатать такое количество учебников. Циклограмма создания учебников такова, что вся печать приходится на лето.
Учебники для первого класса, я думаю, будут напечатаны к новому учебному году, но не весь тираж будет развезен. И нет необходимости в этом, потому что, мы и не предполагали, что дети в течение первого месяца будут активно учиться по учебникам. Когда в школу приходят шестилетки, мы не должны их сразу сажать и заниматься только с учебником.
Занятия для них расписаны таким образом, чтобы они знакомились со школой, чтобы они много двигались. Там будут и игровые методики, но часть учебников – та, которая им потребуется , начиная с третьего сентября, должна быть у них в школах.
Есть часть учебников, используемых, например, раз в неделю. Или, например, учебники для школ с языками национальных меньшинств: их циклограмма еще длиннее. Потому что ты должен сделать этот учебник на украинском языке, затем перевести, например, на венгерский, и только после того печатать.
Вот, например, в прошлом году вы написали мне в невыполненное обещание, что мы напечатаем все учебники к новому учебному году.
Мы доставили – не просто напечатали, а доставили! – 91% учебников до первого сентября на места. За последние десять лет это был первый прецедент, чтобы почти все учебники были на местах. Эти 9% – это как раз такие учебники, которые не используются постоянно или те учебники для школ нацменьшинств, где нужен был перевод.
Тем не менее вы написали: обещание не выполнено. То есть никто не вникнул в то, что 91% завезен. Очень формализованный у вас подход.
Формализованный, к сожалению.
Это не к сожалению, это же можно как-то изменить, показать какой-то прогресс. Одно дело, когда вообще ни один учебник не доставлен в школу... Это процесс, это огромное количество учебников, это десятки миллионов. Кроме того, есть этап, за который мы отвечаем, как министерство, мы его реализуем. И то, за что отвечают органы местного самоуправления.
Важно что? Чтобы можно было начинать учебный процесс.
И я хочу еще одну вещь сказать. Учебники в школе должны быть, но не нужно думать, что это единственное пособие для учебного процесса.
Электронная версия в формате PDF...
Сегодня гораздо больше есть возможностей для учителя. Дети сегодня получают информацию не только из учебника. И даже если есть учебник – этого мало. И учитель может получать информацию из других открытых источников. Если он этого не делает и занимается только чтением и переводом учебника, детям становится неинтересно такое обучение.
Вся идея Новой украинской школы и компетентностного обучения, которое должно учить детей применять знания для жизни, для решения профессиональных и личных проблем, направлена не только на воспроизведение информации, а на критическое мышление, на решение проблем обучения, на совместные проекты. И вот этим методикам мы, собственно, учим учителей. Потому что репродуктивный метод обучения «пришел – прочитал учебник – запомнил – изучил – пересказал» – это уже прошлый век, это сегодня не является эффективным.
Я видела документ о методике работы с LEGO. Сначала было много вопросов к этим шести кирпичикам, но в методических материалах прописаны интересные задания: учащиеся должны эти кирпичики коллективу продать, прорекламировать... Там много подобных необычных вещей.
Продать кирпичики – это самое малое, что там может быть.
Там есть другое огромное преимущество. С помощью этих шести кирпичиков очень развивается оперативная память. А большой объем оперативной памяти для детей – это запас потом на всю жизнь, который вам помогает во всем.
Пример такой. Попробуйте с несколькими кирпичиками LEGO: пусть вам кто-то покажет какую-то комбинацию, заберет ее на некоторое время, а затем попросит воспроизвести ее по цвету, по количеству частиц: как какая заходит, как сконструирована. Вы увидите, что это очень нелегко.
В экспериментальных школах, которые выполняли эту методику LEGO, к концу начальной школы дети показывают просто потрясающие показатели расширения оперативной памяти, которые потом очень им помогают в учебном процессе.
Это простой довольно инструмент, который интересен для детей – потому что для них это как игра, это не насилие, – но мощно развивает память ребенка, если это делать каждый день. Во взрослом возрасте этого очень трудно достичь.
Вернемся к учебникам. Два года назад Вы сказали: «Этот процесс (печати учебников – ред.) больше не будет кулуарным и таинственным. Мы создадим публичную платформу, где учебники будут обсуждаться открыто, еще на этапе создания». Репозитарий создан, но он имеет ограниченный доступ, войти в него невозможно с любого компьютера. Так не является ли такое обсуждение все же несколько кулуарным?
Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду под «обсуждением не кулуарно». Учебники должна обсуждать педагогическая общественность в первую очередь. Это абсолютно нормальное, профессиональное, обсуждение учебников.
О чем шла речь? Учителям всегда насаждались учебники. Кто их выбирал, решал, сколько их будет напечатано в зависимости от отношений с издательствами, а потом посылал учителям.
Мы сделали репозитарий. В нем выставляются учебники в электронном виде. И учителя заказывают эти учебники. Они говорят нам, какой учебник печатать – не мы это решаем. Наша комиссия только дает гриф, соответствует ли этот учебник учебной программе и можно ли его применять в учебном процессе.
Таких учебников по одному предмету может быть шесть, пять, три, десять. По разным предметам – разное предложение. Мы выставляем их на репозитарий и учителя голосуют за эти учебники. На основании решения педсовета директор нас информирует, какой учебник они выбрали.
После того, как мы поняли, какие из учебников имеют наибольшие тиражи и будут печататься за бюджетные средства, мы даем возможность выбрать из тех, которые получили больше всего положительных отзывов. Учителя смотрят второй раз на эти учебники, и каждая конкретная школа заказывает тот учебник, который они хотят.
Поэтому репозитарий действительно сделал большой шаг, когда не МОН и чиновники решают, какими тиражами будут печататься учебники, это решает педагогическая общественность.
«ЕСЛИ ВЫ ДЕЛАЕТЕ ЗАКОНОПРОЕКТ, КОТОРЫЙ НЕ ПОДДЕРЖАН ОБЩЕСТВОМ, ОН НЕ БУДЕТ УСПЕШНЫМ»
Законопроект «Об общем среднем образовании» должен был, по Вашим прогнозам, быть зарегистрирован весной. Проблема, я так понимаю, исключительно с языками нацменьшинств, с претензиями из-за рубежа? Были еще какие-то доработки, изменения, какие-то претензии к этому документу?
Ну, прежде всего, это очень сложный документ. Серьезный законопроект, который затем определит очень многое в общем среднем образовании. Мы фактически завершили общественное обсуждение. Он у нас, можно сказать, готов к внесению в Кабмин.
Но, как вы знаете, мы согласились с тем, что мы ведем переговоры с национальными меньшинствами по поводу содержания этого законопроекта. И у нас это зафиксировано в международных договоренностях.
Сейчас мы ведем переговоры с венграми. Хочу вам сказать, что наша позиция их не устраивает, но мы от своей позиции тоже не можем отступиться. Потому что мы считаем, что в украинских школах, даже если это школы с языками национальных меньшинств, мы должны дать такое образование, чтобы дети свободно на должном уровне владели украинским языком. Невозможно это сделать только изучая украинский язык, как предмет. И поэтому мы в законопроекте о среднем образовании запланировали, что у нас будет та же конструкция, которая выписана в законе «Об образовании» и которую мы детализировали по принципу 60/40, я об этом неоднократно рассказывала публично.
Я занимаюсь законотворческой деятельностью не первый год. Иногда нужно немного больше времени на подготовку, особенно в системе образования. Но законопроект должен быть качественный и он должен быть согласован с педагогическим сообществом. Если вы делаете законопроект, который не поддержан обществом, он не будет успешным. То есть вы его сможете принять, но вы не сможете его внедрить.
Законопроект «Об общем среднем образовании» мы уже засылаем на центральные органы власти. Поскольку он очень большой, он требует очень большой работы. То есть, сейчас Министерство финансов, Министерство экономического развития, другие министерства будут сидеть и работать с этим законопроектом. Только после этого он будет вынесен на Кабинет министров.
Прогнозировать сроки уже не стоит?
Все зависит от того, как мы сейчас в Кабмине справимся. Законопроект очень большой.
В нем прописана общественная аккредитация школ. Как она будет отличаться от аттестации школ, от старой процедуры?
Общественная аккредитация касается как раз развитости профессиональных сообществ и гражданского общества. У нас есть ассоциации школ, ассоциации профессиональные. В принципе, это не зависит от государства. Мы просто даем пространство.
Идея была такой: и закон «Об образовании», и закон «Об общем среднем образовании» должны быть законами новых возможностей. Когда профессиональные сообщества, профессиональные ассоциации могут включаться для того, чтобы повысить качество процесса.
Общественная аккредитация предполагает, что любая профессиональная ассоциация учебных заведений, руководителей учебных заведений или учителей может установить свою процедуру аккредитации, которой доверяет профессиональное сообщество.
И вот, если школа по той процедуре, которую они себе определили, аккредитовалась, это означает, что в этой школе наилучшее качество образования.
То есть, это не является чем-то, зарегулированным государством. Это пространство для большей институциональной способности гражданского общества и профессиональных сообществ.
План мероприятий по реформированию образования предусматривал эксперимент по дебюрократизации образования. Он должен был быть в этом году в двух пилотных областях и в Киеве. Какие результаты уже известны? Довольны ли Вы экспериментом? Какие отзывы в областях, в школах?
Я не знаю о киевском эксперименте – пожалуй, лучше об этом поговорить с Киевской городской государственной администрацией.
Мы делали большой опрос и сейчас по результатам этого опроса делаются предложения к нормативно-правовой базе. В частности, мы сейчас утверждаем новую инструкцию по делопроизводству в учебных заведениях, которая многое упрощает.
Также в рамках дебюрократизации мы привели СанПиНы (санитарно-эпидемиологические нормы – ред.) для государственных учебных заведений к европейским требованиям. Оказалось, что европейские требования более либеральные, чем наши.
Сейчас мы работаем по школам. Откровенно вам скажу, что не все, что мы хотели сделать, нам удается. Например, у нас есть такая структура как государственный архив, которая имеет целый ряд норм, связанных с хранением документов, которые можно отменять только на уровне Верховной Рады.
Скажем, классный журнал должен храниться 70 лет в архивах. Это предусмотрено для тех случаев, когда, например, у вас исчезнет документ о среднем образовании или еще какие-то сведения: где вы учились, когда.
Наша идея была такова: если мы сможем сделать систему электронных журналов, то следует не вести двойную бухгалтерию, как это сделано сейчас в некоторых школах, когда есть и электронный журнал, и классный журнал в обычном виде.
Пока это не удается, потому что для этого нужно сделать электронный журнал, который будет защищен. Все электронные журналы, которые сейчас используются, не имеют защиты персональных данных, не имеют сертификата КСЗИ (комплексная система защиты информации, сертификат выдается по результатам государственной экспертизы – ред.).
Например, наша система внешнего независимого оценивания, а также единая государственная электронная база по вопросам образования – все имеют сертификаты КСЗИ, они все защищены.
Поэтому по дебюрократизации мы многое сделали, но можно сделать больше. На это нужны временные и денежные ресурсы.
«СОСТОЯНИЕ, КОТОРОЕ МОЖНО ОХАРАКТЕРИЗОВАТЬ КАК PISA-ШОК, НАС НЕ ОБОЙДЕТ»
В этом году украинские школьники приняли участие в международном исследовании PISA-2018. Знаю, что результаты будут в декабре. Но, возможно, есть какой-то инсайд о том, насколько хорошо справились дети? Обычно лидируют в этом конкурсе азиатские страны, Финляндия и Канада. Как считаете, украинцы могут рассчитывать на место в десятке?
Во-первых, инсайдов у меня нет и не будет до декабря 2019 года, как и у всех.
Во-вторых, я бы очень хотела, чтобы мы имели возможность занять такое высокое место среди стран в рамках этого сравнительного исследования, но, к сожалению, уверена, что этого не произойдет. Знаете, как правило, состояние стран-участников после получения первых результатов исследования можно охарактеризовать как PISA-шок. И нас это состояние не обойдет.
До сих пор царит миф о величии советского образования, и величии нашего, как обломка советского, но мир уже пошел значительно дальше. У нас сегодня есть драматические различия в качестве образования, которое предоставляют различные школы в Украине. Большинство школ – а именно это важно, когда мы говорим о массовом образовании – сконцентрированы на запихивании в ребенка знаний и совершенно не стимулируют к творчеству и познанию, креативному мышлению, которое помогает решать сложные проблемы, а именно это проверяет PISA.
Без сомнения, мы имеем чрезвычайных учителей и замечательные школы, однако этого не достаточно. Достижения и преимущества современного образования должны быть достоянием каждой школы – только тогда образовательная система может считаться хорошей.
Однако, я верю в то, что PISA даст нам ряд важных преимуществ.
Первое – это осознание реального положения вещей в украинском образовании. Лучше знать правду, а не как дурак с закрытыми глазами спотыкаться в темноте. Полученные результаты станут еще одним камнем в фундаменте изменений.
Второе – PISA сегодня, позволит нам сравнить себя с нами завтрашними. Мы начинаем реформу – все первоклассники идут в новую украинскую школу. Мы получим результаты PISA по состоянию на начало изменений, а также получим результаты вследствие реформы. Это позволит оценить эффективность трансформаций.
О конкурсах TIMSS и PIRLS, которые также предусмотрены в законопроекте «Об общем среднем образовании»... Когда Украина будет в них участвовать?
Мы очень надеемся и заинтересованы в участии в этих исследованиях, однако все упирается в финансовую сторону вопроса. Без сомнения, если найдутся средства, мы будем участвовать и в этих исследованиях, ведь они делают другие акценты в плане проверки качества системы, поэтому это также будет очень полезно.
Абсолютное большинство Ваших обещаний касается общего образования. Понятно, что это связано с тем, что Вы внедряете Новую украинскую школу. Но почти нет обещаний относительно дошкольного образования и науки. А если с дошкольным все в порядке, кроме нехватки детских садов, которые должны построить местные власти, то в науке проблемы остаются те же, что и 5, 10 лет назад.
Ученые говорят о плохом качестве докторских и кандидатских диссертаций. Не планируете ли Вы на законодательном уровне сделать требования к диссертациям более жесткими?
Проблема качества докторских и кандидатских диссертаций значительно глубже вопроса министерских требований к ним. На самом деле, если мы говорим о влиянии на качество работ, то в первую очередь роль играет качество экспертиз, которые должна пройти работа перед защитой.
Предварительную экспертизу диссертации делает учреждение высшего образования или научное учреждение, где выполнялась диссертация. Основную экспертизу делает специализированный совет, который выносит решение о присуждении ученой степени. МОН может проводить повторную экспертизу с привлечением экспертных советов по вопросам проведения экспертизы диссертаций и дополнительную экспертизу с привлечением другого диссертационного совета или учреждения высшего образования, если мы получим предупреждение о качестве этой работы.
Поэтому, как видите, основная роль в определении научного уровня диссертации принадлежит ученым, компетентным в специальности, по которой подано работу.
Сейчас аппарат министерства может повлиять не на качественные, а только на количественные показатели относительно требований к диссертациям. И я совсем не уверена, что это приведет к реальному улучшению качества, но мы работаем над этим.
Большинство украинских научных публикаций не входят в международные научно-компьютерные базы данных Scopus и Web of Science. Возможно, нужно ввести категоризацию научных журналов? Чтобы было понятно, в каких из них печатают приличные научные работы, а в каких – любые, которые присылают в редакцию?
Научно-метрическими базами Scopus i Web of Science индексируется чуть больше сотни украинских научных периодических изданий.
Недавно принятый закон «Об образовании» акцентирует особое внимание на вопросах содействия академической добропорядочности и повышению качества образования в целом. И в пределах его внедрения мы и планируем сформировать Перечень украинских научных периодических изданий по категориям.
В категорию А войдут научные издания, которые индексируются базами Scopus i Web of Science. Для включения журналов или сборников научных трудов в категорию Б поставленные требования, почти столь же жесткие, как и требования упомянутых научно-метрических баз.
Ну а основная масса научных изданий сейчас включена в категорию В. Она прекратит свое существование уже через полтора года.
Правда ли, что МОН рассматривало возможность ограничить перечень изданий, в которых можно публиковать научные статьи, но пришлось пойти на уступки Академии наук?
Как видите, нет.
Комфортно ли Вам работать в сегодняшнем коалиционном правительстве? Планируете ли Вы остаться в политике или в государственном секторе после того, как правительство сложит свои полномочия?
Работать на таком «лобном месте» как министерская должность неудобно в принципе, но я воспринимаю это место как огромную возможность воплотить в жизнь изменения, о которых мечтала как учитель, как завуч, как директор и начальник управления образования. Я очень ценю эту возможность.
О будущем, чтобы не смешить судьбу, я не строю глобальных планов. Но я точно уверена, что кем бы ни была – депутатом, учителем или директором – я продолжу работать над реформой Новой школы. В ней столько задач, что по любой позиции работы найдется много. Это реформа на десятилетия.
Екатерина Питенина, «Слово и Дело»
Фото: Алина Смелая, «Слово и Дело»
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»