Ежедневно количество погибших украинских солдат в результате военных действий на Донбассе неуклонно растет. Кроме смертей на поле боя с неприятной регулярностью появляется информация о раненых или погибших в результате непрофессиональных действий или других служебных злоупотреблений. Так, 5 января во время ротации военных Нацгвардии на Донбассе в результате ДТП погибли 13 военнослужащих, 22 были ранены. Уже 1-го февраля в одном из сел Херсонской области в месте дислокации Тернопольского батальона территориальной обороны «Збруч» в результате нарушения правил безопасности произошел взрыв боеприпасов, повлекший смерть 3-х военных и госпитализацию 11-х раненых. По факту последнего инцидента возбуждено уголовное дело.
Военнослужащие, вернувшиеся на ротацию из зоны проведения АТО, рассказывают о значительном проценте потерь украинских Вооруженных Сил в результате неосторожного обращения с оружием, нарушение техники безопасности, пьянства среди солдат. Знают о проблеме и в Минобороны, и в Генштабе, и у Главнокомандующего. Так, советник Президента Юрий Бирюков еще в декабре 2014 года отмечал, что основной проблемой мобилизации в ряды ВСУ является устаревшая система призыва, которая, по сути, стимулирует пьянство среди военнослужащих. «Основа системы осталась, а всего остального уже нет. И вот мы взяли какого-нибудь банковского служащего, который когда-то давным-давно служил. И отправили на передовую. На этом фоне с утра до вечера его прессингуют во всех СМИ, что генералы – козлы, все пропало, все предали, всех убьют. Естественно, начинаешь пить», – рассказал г-н Бирюков.
Большое количество погибших среди солдат по причине небрежности вызвало значительный резонанс в обществе. Поэтому уже в начале нынешнего года Президент Украины Петр Порошенко поручил Кабинету министров в течение недели внести в Верховную Раду проект закона о военной полиции. Уже 21 января народные депутаты из фракции Блока Петра Порошенко Николай Паламарчук и Виктор Король зарегистрировали соответствующий законопроект, целью которого является создание нового подразделения в подчинении Минобороны – военной полиции. Это формирование должно отвечать за расследование преступлений, совершенных военнослужащими, военнообязанными и резервистами в ВСУ, а также наделяется дополнительными полномочиями, среди которых раскрытие и пресечение преступных действий, обеспечение безопасности дорожного движения военных транспортных средств, защиту прав и свобод военнослужащих и военного имущества от противоправных посягательств, участия в противодействии диверсионным проявлениям и террористическим актам и прекращении противоправных действий военнослужащих и гражданских лиц на военных объектах.
В настоящее время в структуре ВСУ еще с 2002 года действует Военная служба правопорядка, которая, фактически, уже выполняет все те функции, которые закреплены в законопроекте «О военной полиции». О реформировании Военной службы правопорядка в Военную полицию говорят еще с 2008 года, когда был подписан указ Президента «О решении Совета национальной безопасности и обороны Украины от 15 февраля 2008 года« О ходе реформирования системы криминальной юстиции и правоохранительных органов».
Эксперты настаивают на том, что содержание законопроекта «О военной полиции» вызывает ряд противоречий.
Во-первых, правовой статус военной полиции как «военного правоохранительного формирования» не соответствует Конституции Украины, поскольку Основным Законом не предусмотрено сочетание военных и правоохранительных формирований в одной структуре. Из этого следует еще одно ограничение – по ст. 17 КУ военные формирования никем не могут быть использованы для ограничения прав и свобод граждан.
Во-вторых, не понятно, как военная полиция сможет выполнять свои функции по расследованию преступлений в структуре Минобороны, если непосредственно подчиняется ее руководству.
В-третьих, вопрос распространения компетенции. Согласно тексту законопроекта, юрисдикция военной полиции будет распространяться на все военные формирования, а не только на Вооруженные силы. Поэтому возникает конфликт полномочий: ведь военная полиция подчиняется Минобороны, но ни министр обороны, ни начальник Генштаба не имеют права вмешиваться в деятельность СБУ, Нацгвардии и других военных формирований.
В-четвертых, некоторые функции военной полиции не согласованы с Уголовным кодексом, ведь последний не предусматривает ограничений отдельных прав и свобод человека и гражданина вновь созданным подразделениям Минобороны. «Если военной полиции хотят предоставить следственные функции, тогда она не может состоять из военнослужащих, а это должны быть либо госслужащие, или специалисты с соответствующим рангом», – считает эксперт Центра политико-правовых реформ Николай Хавронюк.
Очевидно, что создание военной полиции будет способствовать улучшению общего состояния дисциплины и правопорядка в рядах армии. Однако не следует забывать, что этот шаг не является панацеей – это лишь дополнительный инструмент на пути реформирования всей системы ВСУ. Кроме того, согласно запланированным реформаторским шагам, работа военной полиции будет тесно взаимосвязана с функционированием военной прокуратуры, работу которой Верховная Рада возобновила еще в августе прошлого года. Учитывая развитие ситуации на Донбассе и неутешительный прогноз по усилению военной агрессии на ближайшие несколько лет, не следует исключать и возникновение законодательных инициатив о создании военных судов.
Александр Радчук, специально для «Слово и Дело»
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»