На фоне вскрывшейся информации о том, как Владимир Рубан из «Офицерского корпуса» хотел взорвать правительственные здания и убить все руководство страны, можно даже понять перекрытие центра Киева для того, чтобы Петр Порошенко отдал должное памяти Тараса Шевченко.
Кому нужны лишние неприятности? Пусть уж лучше будут временные трудности. Первыми же испортить праздник президенту постарались неспокойные люди, называющие себя сторонниками Михаила Саакашвили и пришедшие заранее под памятник Кобзарю помитинговать.
Уличные протесты: что не так с мотивами оппозиции и реакцией властиПолитический эксперт Валентин Гладких об эффективности и причинах уличных протестов в Украине.
В частности, тут можно было услышать о том, что Тарас Шевченко – «гетьман Майдана», что не надо пихать Украину в «срану» Европу, жить следует по казацким обычаям, пора покончить с засильем ж…дов, причем поскорее, потому что до 2025 года сюда завезут 12-15 миллионов ж…дов из Израиля.
Наверное, все-таки такие речи не отражают в полной мере взгляды тех, кто организовал эту протестную акцию, а до того соорудил палаточный городок у Верховной Рады. Но то, что сторонники подобных убеждений находят себе место в рядах оппозиции и не встречают маломальского отпора, весьма характерно. Нынешняя оппозиция, та, которую видно и слышно, убийственно архаична. А в хоре апелляций к позавчерашним идеологическим установкам вполне логично появление загробных голосов из прошлого, когда фашистские и полуфашистские идейки были в широком ходу наряду с антисемитизмом и прочей ксенофобией.
Уже не раз приходилось указывать, что майданное палаточное стояние – это тоже крайне несовременная форма протеста. В условиях, когда отсутствуют развитые гражданские институты и механизмы политического оппонирования, разбить лагерь под боком у центральных правительственных зданий кажется одной из немногих сколько-нибудь эффективных мер противодействия власти: спрятаться «за телегами» и оттуда выкрикивать обидное. Но такой протест в принципе не может заменить прочие формы, и, больше того, он по сути своей временный, чрезвычайный, пока не будут сооружены более современные методы привлечения сторонников и разоблачения противников.
Любой подзатянувшийся Майдан свидетельствует о неуспехе перехода к современному протесту, и вся архаичность табора агарной эпохи начинает все сильнее действовать на нервы, обоняние и прочие органы чувств городских жителей. Их раздражает не столько даже дым из «буржуек» на центральных улицах и площадях, сколько наглядное свидетельство неприличной затянутости протеста и упрямой неготовность «таборян» признать свою неуместность и неуспешность. Очевидно, что среди обитателей палаток хватает тех, кто и не помышляет ни о каком протесте иным способом, увлечен своей исторической ролью и уверен в необходимости бузить по «казацким обычаям». В первую очередь упрек, конечно, к лидерам, вытащившим на свет божий специфическую группу поддержки и давшим возможность публично оглашать дикие идеи, терзающие чей-то взбудораженный мозг.
И, кажется, самой серьезной угрозой стране является не Рубан с его сумасшедшими планами, не Порошенко, против которого выступали антисемиты под Кобзарем, и даже не эти самые антисемиты. Главная угроза – отсутствие сколь-нибудь вменяемой и организационно оформленной оппозиции, которая бы критиковала происходящее с позиций будущего. Эта тревожная пустота легко заполняется различными политическими субпродуктами пророссийского происхождения, полусовковыми властными проектами и бредовыми фантазиями на тему золотого века Запорожской Сечи. Будущее словно скорбно отмалчивается, проигрывая в конкуренции с прошлым.
Леонид Швец, специально для «Слова и Дела»
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»