Начальник департамента Киберполиции Национальной полиции Украины Сергей Демедюк в интервью «Экономической правде», рассказывая о фантастических заработках мошенников, которые звонят из тюрем незнакомым людям, сообщают, что их родственник якобы попал в полицию и срочно нужны деньги для его освобождения, сообщил, что зачастую жертвы такого обмана забирают свои заявления из полиции, поэтому правоохранители вынуждены прекращать расследование.
«Все виды мошенничества являются преступлениями частного обвинения. Пока есть заявление потерпевшего, до тех пор мы можем привлекать преступников к ответственности. После задержания мошенники тратят свои сбережения на покрытие убытков лицам, подавшим жалобы в правоохранительные органы. Цель мошенников – сделать так, чтобы пострадавшие забрали свои заявления. В большинстве случаев им это удается», – сказал начальник департамента Киберполиции.
Неужели все так просто: мошеннику достаточно договориться с жертвой, немного ей приплатить, и можно не отвечать по закону за совершенное преступление, а, возможно, и беспрепятственно продолжать обманывать других простаков? Однако, как быть с Уголовным кодексом Украины, в котором есть статья «Мошенничество», предусматривающая наказание: за мелкое мошенничество – до трех лет тюремного заключения, а за крупное или организованной группой – до 12 лет тюрьмы. Могут ли мошенники откупиться от своих жертв и избежать наказания, «Слово и Дело» расспросило адвоката Столичной коллегии адвокатов Геннадия Дубова.
«Статьи частного обвинения (их перечень содержится в ст. 477 УПК) отличаются тем, что уголовное производство по ним возбуждается только по заявлению потерпевших и оно может быть прекращено в связи с примирением сторон. Есть в этом перечне и ст. 190 «Мошенничество», но с оговоркой: расследование может быть прекращено по желанию заявителя, при условии, что мошенничество совершено близкими родственниками, мужем, женой или наемным рабочим в отношении своего нанимателя. А вот мошенники, которые звонят из тюрем и вымогают деньги якобы за освобождение из полиции, не имеют никакого отношения к частному обвинению», – пояснил юрист.
То есть следователь или прокурор обязаны инициировать уголовное производство и расследовать его по закону, независимо от желания или не желания жертвы.
«Потерпевшие могут «забрать» из полиции свое заявление и даже написать, что они не имеют претензий к обвиняемому, но это не является основанием для закрытия уголовного производства в подавляющем количестве случаев. В уголовных производствах в форме частного обвинения расследование действительно начинается только по заявлению потерпевшего и может быть прекращено в связи с примирением сторон. Однако возможность применения такого подхода достаточно сильно ограничена законом и в основном касается лишь преступлений небольшой тяжести, либо случаев совершения некоторых более серьезных преступлений близкими потерпевшего.
Основной массив преступлений, включая почти все возможные варианты мошенничества, расследуются в форме публичного обвинения. В таком случае «отзыв» заявления и возмещение ущерба может быть учтено судом как смягчающие обстоятельство, но никак не влияет на дальнейшее досудебное расследование. Равно как и не освобождает от наказания. В определенных случаях, возможно также заключение соглашения про примирение, которое, впрочем, также не дает возможности полностью избежать ответственности», – подчеркнул Геннадий Дубов.
По словам юриста, реальные предлоги для закрытия уголовного производства, могут быть разными: правоохранители не усмотрели наличия состава преступления, не смогли или не захотели доказать вину подозреваемого, но что касается прекращения расследования мошенничества из-за того, что заявитель «забрал» заявление – это очевидно не законно и бьет в основу всей логики уголовного и уголовно процессуального права. Получается, что таким образом можно закрыть любое уголовное производство – убийство, грабеж, хищение в особо крупных размерах – только потому, что потерпевший передумал.
Возможно, начальник Киберполиции не совсем хорошо разобрался в УПК, ведь он так и сказал в интервью: «Департамент киберполиции - новое подразделение Национальной полиции. Он только формируется, однако с каждым годом приобретает больший опыт, нарабатывает методологию, получает знания от зарубежных партнеров». Но если предположить, что в Нацполиции массово незаконно прекращают расследования, исходя из логики «нет заявления – нет дела», то видимо пора что-то менять в самой Нацполиции.
Ранее «Слово и Дело» сообщало о том, что из-за хакерских атак были украдены личные данные участников АТО.
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ В GOOGLE NEWS
и следите за последними новостями и аналитикой от «Слово и дело»