«Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать», – написал когда-то великий насмешник Вольтер. На всемогущую и трансцендентную сущность можно списать что угодно из земных недоразумений, облегчая тем самым бремя здешнего бытия. И чем невыносимей бремя, тем больше тянет что-нибудь списать.
Украинское руководство всегда было немного повернуто на божественной тематике. Но бывший руководитель отдела агитации и пропаганды, а затем заведующий идеологическим отделом ЦК Компартии Украины Леонид Кравчук и экс-секретарь парткома «Южмаша» Леонид Кучма были в этом деле прагматиками. Церковь для них была в первую очередь электоральным ресурсом. Тот же Кучма мог построить у себя на родине в селе Чайкино храм, а его супруга потребовать, чтобы в квартире на Десятинной улице пробили окно в капитальной стене, чтобы она могла любоваться куполами Андреевской церкви. Но это были не более чем статусные капризы, религиозным пиететом там и не пахло, и пахнуть не могло.
Разница стала очевидной с приходом Виктора Ющенко. И в риторике, и в поведении – это глубоко верующий человек, и уверенность в собственной поцелованности Богом проявлялась в его знаменитом мессианстве. Собственно, степень религиозности Ющенко позволяет понять православную экзальтированность его брата Петра: у младшего это не в такой выразительной форме, но по сути всё то же.
Виктор Янукович тоже считал обязательным помолиться перед принятием важных решений, и еще лучше – на горе Афон. Людмила Янукович вспоминала после Оранжевой революции: «Отец Зосима, наш духовный отец, благословил Виктора Федоровича в Киев в 2002 году. Он сказал: «Трудно будет, но ты иди». Ну, тот и пошел, пока не дошел до Ростова.
Нынешние руководители – плоть от плоти системы, в которой успехи на предпринимательском и государственном поприще сопровождаются сооружением иконостаса в углу кабинета и храма в родовом поместье, выстроенной за кровные. Ну, как кровные… добытые. Для кого-то показная причастность к Богу – это такой же статусный атрибут, как «котлы» за несколько сот тысяч долларов, кто-то и вправду проникается больше других. Петр Порошенко всегда позиционировал себя как тот, кто больше. Кстати, его знаменитое обращение к Вадиму Новинскому: «сука ты православная», говорит о том, что те, кто «больше других», а Новинский тоже из этих, ревнивы в оценке друг друга именно под этим углом зрения.
И даже на этом фоне повышенной элитной религиозности в последнее время как-то заметно в начальственных речах участились отсылки к Богу.
Президент Порошенко в своей колонке для журналов «Новое время» и The Economist зачем-то написал, что «не наше дело, как сказано в Писании, знать время и сроки», характеризуя перспективы вступления Украины в НАТО и Евросоюз. Вообще-то, именно ваше, и в силу должности, и в силу ставки, сделанной конкретно политиком Порошенко на евроинтеграцию. Да, у этих сроков могут расплываться границы, они могут быть отнесены далеко вперед, но сроки должны быть, хотя бы ориентировочные. Но глава государства предпочитает сказать «не знаю», да еще в такой форме, которая всех посылает максимально далеко – к Богу, которому только все и ведомо.
Неожиданно такая же формулировка всплывает в интервью, которое дал грузинскому Forbes Владимир Гройсман. Журналист Гиорги Исакадзе спрашивает украинского премьера, есть ли у того достаточно времени на выполнение всех стоящих перед ним задач. «Лишь Богу известно, сколько у нас времени на это», – отвечает Гройсман. Как бы априори понятно, что «кавалергарда век недолог», по украинским меркам Владимир Борисович уже и так на премьерской должности засиделся. Но от его ответа веет какой-то неприличной безнадегой, которая перечеркивает другие, бодрые ответы, да и заголовок самого текста: «Украине это удастся!»
А еще раньше на вопрос о том, каково быть главой правительства одной из самых больших стран Европы, Владимир Гройсман скромно роняет: «Прежде всего нужно осознавать, что это – воля Божья».
Такое удивительное сочетание уверенности в своей богоизбранности и неуверенности в будущем, проектировать и приближать которое украинские руководители и поставлены (причем не Богом), очень точно характеризует нынешнюю ситуацию. При ощутимом отсутствии легитимности, сколько-нибудь заметной народной поддержки остается уповать на Господа и высшей, Божьей волей оправдывать свое пребывание во главе страны. И если заявленные цели останутся не достигнуты, а посты придется оставить, то, опять-таки, не из-за того, что народ попросил на выход, а потому что так сам Бог решил, ему виднее, – все-таки тоже начальство. Принять волю начальства нашим начальникам психологически комфортнее, чем волю людей.
А людям точно ни на Бога, ни на начальство рассчитывать не приходится. Только на собственную волю. Бог, если он есть, одобрит.
Леонид Швец, специально для «Слова и Дела»
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»