Когнитивный диссонанс: очень странные люди, ночующие под стенами ВР и шумящие там днём (иногда даже поколачивающие кое-кого из депутатов), оказывается, делают всё это теперь ради принятия закона об Антикоррупционном суде. Дело, конечно, нужное, но причём тут они?
Полноценный суд по коррупционным делам должен существовать. Долго сопротивлявшийся этому президент Украины в начале месяца всё же дрогнул и изменил публичную риторику: суду быть! И тут через пару недель под парламент пришли несколько сотен человек именно с таким же требованием. (С депутатской неприкосновенностью была похожая история). Не согласимся, впрочем, со сравнением, которое озвучил корреспондент британской The Guardian Шон Уолкер – ему события под ВР навеяли ассоциации с «Колхозом животных» Джорджа Оруэлла. Всё-таки он работает в Москве, а оттуда трудно объективно взирать на нашу реальность. А митингующим всё ж спасибо за повод поговорить о таком важном этапе судебной реформы и борьбы с коррупцией, как создание АС.
Тяжёлые роды
Эта тема только на первый взгляд нудноватая, но не зря же вокруг неё ломается столько копий (мы не намекаем на уличные акции – там копья участникам пока не выдавали). Прекрасно знающий повадки и слабости нашей «элиты» Запад сразу же после Майдана вместе с материальной помощью выдвинул и ряд требований. Главнейшее из них – борьба с коррупцией. Под это дело пошло немалое финансирование, и кто пошустрей, тот успел занять эту нишу, объявив себя общественными активистами-антикоррупционерами и получив щедрые гранты.
Но беда наша, конечно, не в них, а в тех, с кем они как бы борются. Ведь говорить о разгуле коррупции может каждый, количество разоблачительных программ и статей о коррупционных схемах даже с документами и достоверными фактами просто зашкаливает, но разве это борьба? Искоренить это зло могла бы система специальных государственных органов: превентивное Национальное агентство противодействия коррупции (создано, кое-как действует), а также карающая тройка: Национальное антикоррупционное бюро, Специализированная антикоррупционная прокуратура и Антикоррупционный суд.
Создание первых двух исполнительная власть тормозила изо всех сил, работу комиссий по отбору руководителей пыталась превратить в фарс, но с горем пополам (а главное – под бешеным давлением Запада) НАБУ и САП таки появились на свет. Всё, что могла сделать власть – это создать максимум противоречий между ведомствами и персонально их главами. А также, например, не предоставить НАБУ законодательное право на прослушку (от этого требования Запада пока удаётся отмахиваться без особых последствий). А вот антикоррупционный суд на Банковой думали вообще не создавать. Этого наши партнёры стерпеть уже не могли и запустили Берлагу. Ой, то есть Саакашвили.
Тихим САПом
Имея хороший политический нюх, Пётр Порошенко в случае с АС ловко перехватил инициативу. Как, например, поступил накануне и с законом об отмене полной депутатской неприкосновенности, а ещё раньше решил возглавить блокаду Крыма (потом и Донбасса) когда понял, что прорвать её не сможет. Можно, конечно, считать, что президент действует под давлением общественности. Но можно на это посмотреть и с другой токи зрения: он не делает то, что ему невыгодно, до самого последнего момента, но момент этот не пропускает – умеет в самую последнюю секунду совершить ловкий манёвр в нужную сторону.
Три с половиной года «жизни по-новому» Порошенко не хватило на создание полноценной антикоррупционной системы. Хотя борьба с коррупцией была одним из его главных лозунгов. Леонид Кучма, шедший в 1994 году на выборы с этим же лозунгом, по крайней мере создал в МВД управление по борьбе с организованной преступностью и коррупцией. Правда, все называли его сокращённо только УБОП, а о задании бороться с коррупцией помнили только в самом департаменте. Помнили, но практически ничего с этим не делали.
Сегодня же ближайшее окружение президента (в частности, генпрокурор Юрий Луценко) оправдывает отсутствие антикоррупционных судов очень своеобразно: «Ограничивать компетенцию этого суда 30 делами НАБУ по 10000 коррупционных дел всей правоохранительной системы – профанация». Профанация, Юрий Витальевич, это когда ГПУ хватается за дела, подследственные НАБУ, а потом они разваливаются по одной простой причине: все доказательства, собранные ненадлежащим органом следствия, в суде уже таковыми не считаются. Вы думаете, что этого никто не понимает? И убеждать нас, что в Украине для НАБУ не больше 30 дел – это даже не смешно, хоть вы и любите частенько пошутить. Кстати, давно хочется спросить: ваши невыполненные обещания – это тоже были шутки? А об успехах ГПУ в борьбе с коррупцией мы наслышаны.
НАБУ и САП, хоть и потихоньку, но пропалывают чиновничьи грядки. «Сорняков» пока вырвали не так уж много, но многие уже заёрзали и в ГФС (привет Насирову), и в Минобороны (как там генерал Павловский?), и в парламенте и т. д. Но даже санкцию на арест получить в суде общей юрисдикции этим органам не так-то просто: начнём с того, что громкая прошлогодняя судебная реформа – это лишь дымовая завеса, призванная скрыть от глаз общественности развал судебной системы. Но не нужно быть Михеилом Саакашвили или даже Егором Соболевым, чтобы понимать: без антикоррупционных судов дела не будет. Водить людей под АП – это не самый эффективный способ создания специализированного суда, а вот то, что соответствующий законопроект Соболева и компании авторы вчера отозвали – это шаг в правильном направлении, т. к. открывает дорогу появлению нового документа, с учётом выводов Венецианской комиссии. Внести его должен будет президент в ближайшее время как неотложный. Но отзыв документа – шаг тихий, красивой картинки из него не получится, вот и повёл этой ночью Егор людей под АП в сопровождении телекамер. Хорошо хоть фамилия его Соболев, а не Сусанин.
Из Венеции виднее?
Президент Украины как мог тянул с созданием АС – это единственный тезис его оппонентов, с которым нельзя не согласиться. Действительно, сделать это Украина пообещала и МВФ, и ЕС, и персонально каждому из западных партнёров. Ещё в апреле в представительстве Европейского Союза в Украине заявляли, что ожидают от Украины принятия закона о Антикоррупционном суде менее чем за два месяца и ещё тогда это выглядело как ультиматум: «Согласно взятым Украиной обязательствам перед МВФ, закон о создании Антикоррупционного суда должен быть принят до середины июня 2017 года». Более того, создание высшего специализированного антикоррупционного суда предусмотрено законом «О судоустройстве и статусе судей». Но дьявол, как обычно, крылся в деталях: президент упорно стоял на том, что такой суд должен быть не более чем палатой в Верховном суде, тогда как Запад (и содержащиеся на его деньги «гражданские активисты» в Украине) требовали создания полноценной системы антикоррупционных судов от первой инстанции до кассационной. И правильно требовали.
Но вот ещё за неделю до начала акций Пётр Порошенко в Страсбурге, выступая перед ПАСЕ сказал: «Можно справедливо спросить, является ли антикоррупционный стакан наполовину пустым или наполовину полным. Мой ответ будет таков: пока он заполнен ровно на половину». Он, ратовавший ранее всего лишь за антикоррупционную палату (а не полноценный АС), тогда вдруг заявил, что… в Венецианской комиссии поддержали инициативу создания антикоррупционного суда: «Сейчас мы рассматриваем лучшие пути создания этого института». Да она не просто поддержала, она этого требовала! Но Пётр Алексеевич аккуратно видоизменил действительность и выставил себя фактически локомотивом процесса создания АС. А всё для того, чтобы требования протестующих к нему по поводу соответствующего закона выглядели странно, ведь он над этим как раз и работает! Вроде как.
Есть такой тезис, который аккуратно продвигают умеренные порохоботы: Порошенко просто не может себе позволить сейчас крушить прогнившую систему, т. к. должен обеспечить себе второй президентский срок, но уж тогда несдобровать всем коррупционерам, сепаратистам и прочим негодяям. И вот якобы поэтому он тянет с началом полноценной борьбы с коррупцией. Что ж, про сказочное «потом» рассуждать даже не берёмся, а вот тянуть время ему удаётся очень эффективно! Итак, даже если закон в обозримом будущем президент всё же внесёт в парламент, то, во-первых, его могут очень долго согласовывать в предложенной президентом рабочей группе из представителей всех политических сил. Во-вторых, его в ВР могут долго «мурыжить» (как было с той же медреформой). Но даже когда примут, то формирование АС рискует растянуться на неограниченное время. Верховный суд ведь до сих пор не заработал в штатном режиме, а уж как долго формировался и вспомнить страшно!
Но парламентский путь создания и принятия закона об АС – единственный. Зачем же я пишу очевидные вещи? Да потому что, оказывается, они совсем не очевидны для «активистов», которые заявляют совсем уж невероятное: «Ключевые решения по судебной реформе принимались в Администрации президента, поэтому разработка законопроекта в парламенте будет означать лишь бесконечные дебаты без участия международных и отечественных экспертов, представителей общественности и донорского сообщества»! Вам не нравится, что законы у нас принимает парламент?! То есть судьба закона, а потом и самого АС должна быть в руках этих самых грантовых активистов?! Да, отвечают они: «Венецианская комиссия дала очень четкие рекомендации по структуре антикоррупционного суда и отбору антикоррупционных судей при решающем участии международных доноров».
Венецианская комиссия (ВК) забраковала проект закона об АС не только авторства Сергея Алексеева (БПП), но и группы депутатов во главе с Егором Соболевым. Хочется спросить у Егора: что же ты повёл людей возмущаться под стены АП, а не под свой дом? Ведь это же ты в своём проекте написал, что судей АС отбирает комиссия, а формируют её «1) три человека, которых назначает Президент Украины; 2) три человека, которых избирает Верховная Рада Украины; 3) три человека, которых назначает Министр юстиции Украины» – именно это положение в пух и прах раскритиковала ВК. Принцип политических квот при формировании антикоррупционных судов недопустим. Теперь-то Егор об этом знает, но не знают протестующие под ВР. Организаторы акций говорят, что пробудут на Грушевского ещё как минимум недельки две, а ради чего? И ведь с сегодняшнего дня начинается похолодание...
Президент ранее пообещал оперативно представить новый проект закона об АС и даже сказал: «ни в коем случае я не хотел бы, чтобы этот процесс затормозился. И именно поэтому в проекте бюджета по моему настоянию уже предусмотрены расходы на антикоррупционный суд. И что для этого нужно? Только спокойные условия работы Верховной Рады. Ибо принцип матроса Железняка в парламенте в демократической стране не проходит». Но «матросы» Саакашвили, Найем, Семенченко и прочие расходиться не спешат. Понятно ведь, что их «стояние под Радой» не ускорит написание и принятие закона об АС. Так может они надеются таким образом продавить хоть новый избирательный закон (об открытых списках)? Об этом, третьем требовании «больших политических реформаторов» поговорим в заключительной части нашей трилогии уже очень скоро.
Максим Кречетов, специально для «Слова и Дела»