Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции было создано только в 2015 году. Прежнее его руководство постоянно попадало в различные скандалы. Например, экс-руководительница Нацагентства Наталья Корчак даже получала обвинения в недостоверном декларировании. Как ни странно, но именно за ложью в декларациях должно следить НАПК. Кроме этого, у органа есть и множество других полномочий: выявлять конфликт интересов, незаконное обогащение, вносить предписания должностным лицам... Правда, осенью 2020 года Конституционный суд Украины решил лишить Нацагентство этих полномочий, а ответственность за недостоверное декларирование – вообще отменили. Что же теперь с агентством и как оно работает – об этом «Слово и дело» расспросило у действующего главы Александра Новикова.
16 сентября была годовщина со дня принятия Кабинетом министров антикоррупционной стратегии. В то же время Верховная рада до сих пор ее не утвердила. Каковы, по вашему мнению, причины?
Антикоррупционная стратегия была разработана правительством, гражданским обществом и совместно с нашими международными партнерами поддержана президентом. И сегодня получается так, что парламент единственный, кому не нужна антикорстратегия.
Но почему?
Антикоррупционная стратегия – это фактически план того, как сделать Украину европейским государством. Конечно, это требует больших усилий и много работы от парламента по принятию большого количества законов. Почему парламент не рассматривает? Потому что, наверное, стратегия у коррупции и коррупционеров. Эта стратегия заключается в том, чтобы ни правительство, ни парламент, ни президент не имели стратегии предотвращения коррупции. Видимо, это такой коррупционный план, который влияет на парламентариев, чтобы они не обеспечивали свою антикоррупционную стратегию.
В частности, в этой антикорстратегии затрагивается проблематика защиты обличителей. В последнее время некоторых обличителей увольняют с работы или на них оказывается давление. В качестве примера ‒ история чиновника из «Энергоатома» Виктора Полищука. Его сначала уволили, а потом через суд восстановили. Почему, по вашему мнению, так происходит и как этого избежать?
Для того, чтобы максимально защитить обличителей, мы представляем их интересы в суде. Но к концу года мы еще на выполнение последних изменений в Закон «О предотвращении коррупции» создадим единый портал сообщений о коррупции. Он защитит обличителей и позволит обращаться анонимно c сообщениями о коррупции. В случае, если суд по результатам рассмотрения этих сообщений в уголовных производствах признает коррупционера виновным и вернет украденные им деньги государству, такие анонимные разоблачители смогут получить 10% от этих возвращенных сумм.
Кроме того, портал позволит органам юридической помощи защищать обличителей на местах. То есть, не только НАПК на центральном уровне будет этим заниматься, но и органы бесплатной правовой помощи. Поэтому мы делаем все для того, чтобы обличение было эффективным, а граждане были защищены. Все дела, где мы фактически участвовали в судебных заседаниях, были выиграны. Кроме одного: в отношении адвоката Василия Рынчака, которого его же коллеги лишили адвокатской лицензии. Сейчас НАПК готовит кассационную жалобу в Верховный суд. И она будет показательной, что обличителей защищают в этой стране.
Вы сказали о центре предоставления бесплатной правовой помощи. Это, по сути, те же адвокаты. Какой шанс, что они не будут такими же, как коллеги Рынчака? Они могут не захотеть защищать клиентов.
Да, это адвокаты, но которые оказывают помощь не напрямую клиентам. Государство финансирует центры правовой помощи, чтобы они защищали граждан, которые не могут самостоятельно это сделать. Все работает сейчас, и они эффективно защищают обличителей с нашим участием. Мы предоставляем центрам методическую помощь и проводим для них тренинги для того, чтобы эффективно защищать обличителей. Как раз дело Полищука может быть модельным. Потому что, на самом деле, это первое дело, где разоблачитель из большого государственного предприятия, если не самого крупного, искренне сообщил о коррупции. НАБУ открыло дело. Он был уволен, но его восстановили по решению суда. Надо отдать должное Шевченковскому суду. Сейчас идет апелляционное обжалование, но решение о восстановлении его в должности выполняется сразу после его принятия.
Почему я сказал о центрах предоставления бесплатной правовой помощи. Я слежу за делами НАБУ в судах и там иногда клиентам тоже назначают бесплатных защитников. Они, бывает, также не ходят на заседания и затягивают процесс. Не будет здесь такой же истории?
Именно поэтому законом предусмотрено, что НАПК факультативно может вступать в такие дела. В том числе, агентство может реагировать на бездействие центров бесплатной помощи. Но на сегодня никаких таких случаев не зафиксировано.
Реагировать каким образом?
Реагировать, внося предписания о нарушении закона.
Следующий вопрос как раз будет касаться предписаний. Это довольно интересный инструмент, которого ранее в Украине не было. Как они сейчас выполняются в целом по стране?
Все предписания на среднем уровне, которые мы вносили, они выполняются. Это две большие группы предписаний, которые вносит НАПК. Первая группа – об урегулировании конфликта интересов или устранении конфликта интересов. Их, как правило, вносим в областные советы, областные администрации, руководителям государственных предприятий. Их выполнение – практически 100%. Почему это важно? Потому что неурегулированный конфликт интересов – это в перспективе совершенное правонарушение или другое коррупционное административное правонарушение.
Вторая группа предписаний – это предписания, которые мы вносим до сих пор по результатам выборов в местные органы власти. Речь идет о назначении секретарей и председателей областных советов. Закон требует проведения спецпроверки, прямо говоря, что если согласие не предоставлено на проверку, то такое лицо увольняется с должности в течение трех дней. Последнее предписание, что я подписал, было голове Волынского областного совета. Аналогичное предписание мы внесли Сумскому городскому голове.
Есть еще одна большая группа предписаний. Их немного, но они важны. Четыре предписания мы вносили правительству в течение года. Предписания по НАОКВО (Нацагентство по обеспечению качества высшего образования) и Национальному агентству квалификаций, они до сих пор не выполнены. Суть предписания в том, что все органы государственной власти, и их работники должны подавать декларации, чего сейчас не делают. Чтобы разрешить эту ситуацию, уставы НАОКВО и НАК должны быть изменены. И мы надеемся, что правительство изменит уставы этих органов. Также было предписание о проведении служебного расследования в отношении руководителя «Энергоатома» (Петра Котина – ред.). Оно было проведено и, насколько нам известно, акт служебной проверки уже должен быть у премьера, он его обязан утвердить.
У вас есть информация, чем закончилась эта проверка?
Нет, мне неизвестно. Правительство нам не ответило. Еще одно предписание также Кабмином рассмотрено – о руководителе Государственной регуляторной службы (Алексее Кучере – ред.). По нашим данным, на его ответ в отношении руководителя ДРС было назначено служебное расследование. Он нарисовал себе в декларации 13 млн биткоинов, которых фактически нет. Единственное предписание, которое глобально невыполнено, это предписание по «Нафтогазу» (о назначении Юрия Витренко главой правления – ред.).
Нам кажется, что в этом случае странные вещи происходят. Потому что правительство подало три иска по одному и тому же вопросу, оспаривая наше предписание. И когда Кабмин подал второй иск, фактически чтобы этот иск попал к нужному судье, первый он отозвал. Это все рассматривается в Окружном административном суде. И судья, которая устроила правительство, сейчас рассматривает второй аналогичный иск, хотя закон запрещает по одному и тому же вопросу суду открывать несколько производств. То есть это нонсенс. Это дело, в котором мы просто видим вопиющее нарушение процессуального законодательства со стороны правительства и ОАСК.
Это, кстати, очень серьезно, когда нарушения о подаче нескольких исков совершаются со стороны действующих чиновников. Такие «финты» постоянно делают представители менее публичных людей или бывших чиновников. То есть в общем Витренко продолжает занимать эту должность, несмотря на поднятие вопроса Наблюдательным советом и он ничем не закончился.
История закончилась тем, что Наблюдательный совет подал в отставку. Потому что несостоятельность Наблюдательного совета крупнейшего государственного предприятия выполнять возложенные на него обязанности на самом деле подрывает доверие ко всей реформе корпоративного управления. Мы надеялись, что такой мощный Наблюдательный совет, как у «Нафтогаза», способен выполнять свои обязанности. Но оказалось, что это не так.
Давайте перейдем к еще одной болезненной истории – о прошлогоднем решении Конституционного суда, которое фактически разрушило электронное декларирование и лишило ваше агентство полномочий. Как теперь с этим всем? Вернули вам все, чего лишили и как работает НАПК сейчас? Вы, в частности, составляли на судей КСУ протоколы, которые закрывались, что сейчас с этой историей?
Я бы сказал так, что Конституционный суд является ключевым звеном построения системы безответственности за коррупцию. Это решение является одним из целого ряда решений, принятых КСУ, которым строится система безответственности за коррупцию. Помните, у нас было решение, которое лишило НАБУ полномочий обращаться в суд с иском (об отмене коррупционных договоров на государственных предприятиях и других госучреждений – ред.), об отмене незаконного обогащения и вот это решение, которое вы назвали. На сегодня мы завершили полные проверки деклараций почти всех судей КСУ. Установили признаки состава уголовного правонарушения в декларации уволенного президентом судьи Александра Касминина. НАПК направило в НАБУ обоснованный вывод, орган возбудил уголовное производство.
Сейчас мы заканчиваем последние буквально проверки по судьям КСУ – установили при проверке судьи Александра Литвинова, что он не задекларировал в Крыму свое имущество. Он объяснил это тем, что продал его по законодательству страны-оккупанта. Хотя закон Украины регулирует статус Крыма и говорит, что отчуждение имущества граждан Украины в Крыму может осуществляться только по украинскому законодательству.
У нас есть конструктивная позиция по Конституционному суду на самом деле. Во время проведения полных проверок судьи практически всегда предоставляют объяснения. Хотя тот же судья Касминин обжаловал проверку НАПК в ОАСК, когда это все уже находится на стадии уголовного процесса. У ОАСК нет полномочий на этой стадии. То есть, даже если ОАСК отменит результаты проверки, это не помешает расследованию.
Наибольшая угроза, очевидно, это в том, что КСУ потенциально может отменить всю антикоррупционную реформу. Учитывая выступления бывшего председателя КСУ Тупицкого и судьи Игоря Слиденко, который год назад написал заявление об увольнении.
Это касается и Высшего антикоррупционного суда?
Их риторика состоит в том, что якобы Высший антикоррупционный суд является специальным судом, а не специализированным, поэтому он не соответствует Конституции Украины.
Вы составляли, в частности, протоколы на судей КСУ не из-за конфликта интересов, а об административных нарушениях в декларациях, суд их не рассматривал и закрывал. Какова ваша позиция по этому поводу?
Какая может быть позиция? Наша позиция всегда руководствуется законом. Даже Венецианская комиссия сказала, что есть конфликт интересов, во-первых. И, во-вторых, этот конфликт интересов связан с тем, что судьи должны нести ответственность за недостоверное декларирование, в том числе глава КСУ. Голосеевский суд, который рассматривал эти протоколы, привел сногсшибательные доводы о том, что некачественный закон и мы его не очень понимаем, а поэтому надо освободить людей от ответственности.
То есть, судьи прямо пишут в решениях, что они не понимают закон. Более того, вчера (16 сентября – ред.) была встреча в Офисе президента по судебной реформе. На ней председатель Совета судей сказал, что закон не очень качественный и поэтому мы его не смогли выполнить. То есть какой это несет посыл? Орган, который должен обеспечивать принципы верховенства права, говорит, что закон не очень качественный и поэтому мы не будем его выполнять. Это очень плохой тезис, потому что это подрывает принципы верховенства права именно с тех сторон, которые должны это контролировать.
Вы были на встрече в Офисе президента? В каком статусе вас туда приглашают?
Дело в том, что судебная реформа обеспечивает неотвратимость наказания за коррупцию. А это уже центральная линия Антикоррупционной стратегии. Поэтому очевидно, что НАПК должно быть и будет в этом процессе, тем более, что мы должны обеспечить как орган в соответствии с Конвенцией ООН против коррупции доброчестность и этику во всех ветвях власти. Судебная реформа связана как раз с тем, чтобы проверить доброчестность и этику не только Высшего совета правосудия и Высшей квалификационной комиссии судей, но и всех судей.
А вам можно разглашать, какая позиция Офиса президента по решению Совета судей, которая не смогла выбрать от себя кандидатов в Этическую комиссию? Именно эта комиссия и должна заниматься очисткой ВСП.
Я не могу отвечать за Офис президента, но по результатам вчерашней встречи было совместное заявление участников. В нем указано, что законы, принятые Верховной радой по судебной реформе, как и любые законы, если мы правовое государство, должны быть выполнены. Насколько я понял позицию председателя Совета судей, в начале октября они назначат своих представителей в Этическую комиссию.
То есть, спешить опять некуда...
И общество, и бизнес, и инвесторы – все требуют того, чтобы судебная реформа была завершена.
Просто перед заседанием Совета судей его глава Богдан Монич уже выразил свое недовольство реформой. Утверждал, что никто в Этический совет не будет подаваться, потому что решающий голос будет у международников.
Насколько я понял, на встрече председатель Совета судей пообещал, что они в начале октября назначат от себя кандидатов в Этическую комиссию, и более качественных, чем те, что подавались. То есть, качественнее судьи Верховного суда и судьи апелляционной палаты Антикоррупционного суда. Это звучало именно так. Посмотрим, каких кандидатов представители судебной власти считают более качественными.
У вас на днях было заявление как раз в отношении Совета судей. Орган якобы незаконно предоставляет разъяснения судьям антикоррупционного законодательства в части конфликта интересов.
Да, это уникальная ситуация, когда орган, который должен гарантировать верховенство права, фактически в 2016-м году присвоил полномочия, предоставленные НАПК законом. Это касается разъяснения конфликта интересов. Это ведет к тому, что, например, НАПК, дает разъяснения, и лицо, действуя в соответствии с разъяснением, может предотвратить нарушение законодательства. Но когда эти разъяснения предоставляют и НАПК и Совет судей, то они очень часто противоречат друг другу.
Дело в том, что согласно Конституции есть распределение власти, и парламент определяет, кто за какую часть полномочий отвечает. Он распределяет полномочия: какие возлагаются на органы исполнительной власти, на органы судейского самоуправления. То есть, существуют три компонента конфликта интересов: урегулирование конфликта интересов, контроль и предоставление разъяснений. Парламент определил, что Совет судей принимает решение об урегулировании конфликта интересов у судей и обеспечивает контроль за выполнением соответствующего законодательства. Что такое контроль – это проверка факта: есть нарушение или нет. По результатам проверки они нам присылают материалы.
Предоставление разъяснений остается исключительно полномочием НАПК. В разъяснениях мы указываем – есть конфликт интересов у человека или нет, и как ему дальше действовать. Если вопрос касается судьи, мы часто даем разъяснения, чтобы судьи обратились в Совет судей и пусть он урегулирует этот вопрос.
Фактически, в 2016 году Совет судей в своем порядке утвердил, что они будут предоставлять такие разъяснения. Очевидно, что это превышение полномочий со стороны Совета судей. Мы год назад, 20 октября, были на встрече с председателем Совета судей и обсуждали этот вопрос. Просили его привести деятельность Совета судей в этой части в соответствие с действующим законом. Год мы пытались на рабочем уровне урегулировать этот вопрос, не смогли и обратились публично позавчера (15 сентября – ред.) в Совет судей, чтобы они не нарушали Конституцию.
Это уже, кстати, второй случай вмешательства отдельных институтов судебной власти в компетенцию парламента. Первый – это решение Конституционного суда (по е-декларированию и полномочиям НАПК), а второе – вот это решение Совета судей. Мы уверены, что это в первую очередь вредит большинству судей, поскольку большинство судей являются доброчестными.
Давайте тогда продолжим эту историю с конфликтами интересов. Я знаю, что есть успешные кейсы о конфликте интересов в судах. В частности, речь идет о бывших народных депутатах или действующих, которые в интересах себя, своих компаний или компаний своих родственников обращаются к генеральному прокурору. В этих обращениях они просят рассказать о ходе расследования уголовных производств, где фигурируют они, их фирмы или компании родственников. Например, суд установил конфликт интересов у нардепа от «Слуги народа» Руслана Горбенко.
У нас также внесена в реестр коррупционеров нардеп от СН Марина Никитина (в 2020 году суд установил у нее конфликт интересов в том, что депутат назначила на должность помощника своего мужа – ред.).
В большинстве кейсов о конфликте интересов суд не признает должностных лиц виновными.
Это всегда зависит от судей, потому что они рассматривают дела. То, что мы видим, по чиновникам этим преимущественно Печерский суд занимается, в очень многих случаях суд неаргументировано закрывает административные производства. Например, дело народного депутата Александра Куницкого, который обратился в Государственное бюро расследований в своих интересах. Это очевидно, что здесь есть нарушения. Он просил рассказать, что там с уголовным делом, где он фигурирует. Но Печерский суд закрыл производство.
Сегодня из самых важных для нас Печерский суд рассматривает производство в отношении бывшего судьи КСУ, автора конституционного представления относительно е-декларирования и народного депутата от ОПЗЖ Василия Нимченко. Он взял помощником свою невестку, это очевидный конфликт интересов. Протокол мы составили еще весной. Он до сих пор ни разу не явился в Печерский суд для участия в заседании, чем фактически презирает суд.
Также Печерский суд закрыл производство в отношении бывшего народного депутата Евгения Дейдея. Он, аналогично как и Горбенко, обратился к генпрокурору и просил рассказать о ходе уголовного производства.
Смотрите, даже для человека, который не является юристом, очевидно, что здесь есть конфликт интересов. Ты берешь полномочия народного депутата, которые тебе даны для представительства избирателей, и представляешь себя. Здесь не надо быть юристом, чтобы понять – это прямой конфликт интересов. Как сделать так, чтобы суд объективно рассматривал эти производства? Ответ у нас есть: передать эти административные производства в суд, к доброчестности которого нет вопросов. Речь идет о ВАКС. Тем более, что Высший антикоррупционный суд по своей сути призван принимать объективные решения относительно топ-чиновников. Но еще раз хочу подчеркнуть, что вот эти единичные случаи конфликта интересов подтверждают, что большинство нардепов не используют свои полномочия в своих интересах.
Есть ли какая-то статистика по рассмотрению дел о конфликте интересов?
Большинство из них судом закрывается. Мы уже обнаружили эту проблему. НАПК знает, что делать. Во-первых, изменить положения закона «О предотвращении коррупции». Речь идет об изменении формулировок, благодаря чему судьи больше не смогут манипулировать при рассмотрении дел. Во-вторых, изменить положение Кодекса Украины об административных правонарушениях. Мы уже подготовили проект закона и он проходит правовую экспертизу в Министерстве юстиции. Надеемся, что правительство в ближайшее время направит законопроект в Верховную раду. Также мы надеемся на пристальное внимание общественности к этим протоколам, так как они важны. Это в основном дела в отношении чиновников. Мы уверены, что это те протоколы, которые должны заинтересовать граждан, и готовы предоставлять им и СМИ всю возможную информацию об этих протоколах.
Эти протоколы представляют в суде прокуроры...
В том-то и проблема, что только прокуроры это могут делать. Они не всегда успевают подготовиться и иногда не так глубоко знают материалы административного производства. Поэтому изменения в КоАП предусматривают, что представители НАПК могут принимать участие в судебных заседаниях и получают право на апелляционное обжалование. На сегодня право на апелляционное обжалование у НАПК нет, и это нонсенс. Это нонсенс потому что ты можешь договориться с судом первой инстанции, понимая, что апелляционного обжалования не будет. НАПК поддерживает Министерство юстиции по новой редакции КоАП, которая отменит советский кодекс. Там есть проблемы с тем, что МВД не поддерживает этот кодекс, но мы надеемся на конструктивную позицию нового министра внутренних дел (Дениса Монастырского – ред.). До этого позицию высказывало предыдущее руководство. Мы надеемся помочь Минюсту в том, чтобы новая редакция КоАП была принята.
Продолжим разговор о конфликте интересов. Последний год продолжается история с заместителем руководителя Офиса президента Олегом Татаровым. Насколько мне известно, он, несмотря на то, что ему вручили подозрение, все равно дальше координировал направление правоохранительных органов. Проводило ли НАПК какую-то проверку этих обстоятельств? Есть ли у вас ответ из Офиса президента об этом?
К нам обратился Центр противодействия коррупции с заявлением проверить эти обстоятельства. Мы обратились в ОПУ за материаламм. Нам там ответили, что, согласно распоряжению руководителя офиса президента Андрея Ермака, в связи с этой ситуацией были распределены полномочия. Поэтому вопрос координации тех органов, в которых у Татарова мог возникнуть конфликт интересов, были перепоручены другому заместителю руководителя ОПУ Андрею Смирнову. Это один из способов урегулирования конфликта интересов, предусмотренных статьей 29 закона «О предотвращении коррупции». Официально руководитель ОПУ предоставил документы об урегулировании конфликта интересов.
А сам Татаров обращался к вам или к Ермаку по поводу возникновения возможного конфликта интересов?
Сам он не обращался. По закону он должен обратиться к своему непосредственному руководителю. Неделю назад к нам поступило новое обращение, и мы спросим у Офиса президента, какая ситуация сегодня с урегулированием этого конфликта интересов. Хочу отметить, что основная функция НАПК и закона «О предупреждении коррупции» – это урегулировать конфликт интересов.
Недавно было опубликовано расследование Михаила Ткача о праздновании дня рождения Олега Татарова. К нему пришел заместитель генпрокурора Алексей Симоненко, который, собственно, и забрал у НАБУ и САП дело Татарова и передал в Службу безопасности Украины в декабре 2020 года. Проверяете ли вы эти факты?
К нам обращений на этот счет не поступало. Я хочу отметить, что конфликт интересов будет существовать, если дружеские отношения или какие-то другие возникли до принятия того решения о передаче дела Татарова в СБУ. Вы сами сказали, что Симоненко принял решение почти год назад. То есть, тот факт, что он через год присутствовал на дне рождения Татарова не может сам по себе свидетельствовать о конфликте интересов, даже из-за хронологических причин. Самостоятельно мы не можем начинать мониторинг, поэтому нет оснований.
Была такая история, руководитель офиса президента Андрей Ермак осуществлял перелеты самолетом, который принадлежит олигарху Виктору Пинчуку. Вы проводите проверку этих фактов?
Проверка продолжается. Мы спрашивали документы у Леонида Кучмы и сейчас ждем ответа от компании, которая предоставляла авиационные услуги. Эти проверки продолжаются, долго, потому что, как правило, чартерные рейсы заказываются через какие-то иностранные компании. Например, мы посылали запросы в Китай и долго ждали ответа на него. В общем, китайские компании отвечают на запросы.
Давайте поговорим о декларации должностных лиц СБУ. Благодаря вашему решению и распоряжению главы СБУ Ивана Баканова электронные декларации работников СБУ, которые публично назначили указом президента, в открытом доступе. Кто сейчас занимается проверкой декларацию этих должностных лиц?
Проверкой всех публичных деклараций занимаются управления полных проверок деклараций и управления обязательных полных проверок деклараций. А проверкой закрытых деклараций сотрудников СБУ занимается управление внутреннего контроля НАПК. Почему? Потому что только это управление имеет полный доступ к государственной тайне. Эти декларации потому и секретные, потому что это декларации разведчиков и лиц, которые защищают национальную безопасность Украины. Очевидно, что эти функции должны быть разделены.
А почему департамент полной проверки не может получить доступ к государственной тайне или, может, стоит перевести работников из управления внутреннего контроля туда?
Потому что это, по сути, очень разные процессы. У нас проводится автоматизированное распределение всех проверок. Нагрузка на лиц, проводящих полные проверки деклараций – 20 деклараций, а нагрузка на лиц, проверяют тайные декларации – где-то примерно 5. Этот процесс может понять только тот человек, который хотя бы раз работал с секретными документами. Ты идешь в отдельную комнату, вручную набираешь запрос. Этот запрос на номерных листах регистрируется, и так же каждый лист. Это гораздо более трудоемкий процесс. Поэтому нам придется делать отдельные нагрузки на всех работников и предоставлять доступ к государственной тайне 70 лицам, а это угроза разглашения данных наших разведчиков. В условиях войны с Россией это просто недопустимо. Во-вторых, мы сможем по такой схеме проверять не тысячу деклараций, как сейчас, 1200, а только 200. Это с точки зрения процесса – контрпродуктивно.
Есть ли сейчас какие-то результаты проверок публичных и непубличных работников СБУ?
В прошлом году мы устанавливали нарушение в отношении Алексея Петрова, который занимал должность председателя Закарпатской областной государственной администрации. До этого он возглавлял Управление СБУ в Кировоградской области. Петров несвоевременно подал декларацию, но суд закрыл протокол при том, что там очевидное нарушение. Поэтому мы и говорим об Антикоррупционном суде, потому что Закарпатский суд рассматривает протокол по экс-главе ОГА и нынешнему председателю Закарпатского областного совета. Какое может быть здесь решение? Мы не говорим, что судьи недобросовестные, но мы понимаем, какое безумное давление на них оказывается. Поэтому даже будучи добречесными, они иногда из-за этого давления могут принять необоснованное решение.
Вы как раз заговорили о Закарпатской ОГА. Я обращался в НАПК и просил проверить факты в отношении бывшего заместителя Петрова Виталия Цвигуна. Национальное антикоррупционное бюро проводило обыск в квартире его бывшей жены и там нашли самого Цвигуна. В то же время, с женой они уже несколько лет в разводе, а самой квартиры, как и жены, нет в декларации. Эта квартира стоит минимум 10 млн грн на рынке недвижимости. Но от НАПК пришел ответ, что полная проверка декларации Цвигуна проведена и, мол, нет оснований для новой. Эта квартира его бывшей жены арестована в обеспечение возможного возмещения в рамках уголовного производства, где Цвигуну сообщили о подозрении.
Олег, смотрите, мы умышленно утверждали такой порядок полной проверки деклараций, в котором указывается, что если некоторые сведения не были учтены при проверке, то можно эти факты заново проверить. Если НАБУ предоставит НАПК официальные документы о том, что у этих лиц есть совместный быт, то мы обязательно установим факты возможных признаков уголовного или административного правонарушения. Например, сейчас мы проводим полную проверку декларации, кстати, это делает Управление внутреннего контроля, поскольку это лицо разведчик-брат известного судьи. Мы там фиксируем факт принадлежности определенного имущества лица, с которым декларант ведет совместный быт. На самом деле, на основании данных НАБУ мы можем вернуться к проведению проверки и зафиксировать новые сведения.
Указанные сведения зафиксированы в решении суда, который оставил арестованным имущество бывшей жены экс-замглавы Закарпатской ОГА.
Я пока не готов ответить на этот вопрос, потому что у нас одновременно тысячи проверок. Мы очень часто обращаемся к НАБУ и в отношении судей КСУ, и относительно Константина Кулика, где мы не могли сами доказать факт совместного проживания. Но, к сожалению, мы очень редко получаем материалы. НАПК понимает предостережение НАБУ: когда ты проводишь досудебное расследование и нецелесообразно раскрывать определенную информацию, или доказательства.
Журналисты программы «Схемы» нашли многочисленное имущество у главного следователя СБУ Андрея Швеца. Проводит ли Национальное агентство по предупреждению коррупции проверку этих фактов?
Знаете, мне иногда такие высокие говорят: «а у нас там такая вот проверка, такое-то лицо, ну, вы знаете». Это была бы очень плохая организация работы НАПК, если бы я знал о каждой проверке. Потому что у нас процесс построен таким образом, что мы уверены в добропорядочности лиц, которые проверяют декларации. Я не назначаю этих лиц. У нас есть автоматическая система, которая распределяет между работниками, кто и какую декларацию будет проверять. Я даже не знаю, кто конкретно осуществляет проверку, и не должен этого знать. Процесс построен таким образом, что работники действуют по определенному алгоритму, который позволяет объективно и добросовестно проверить любую декларацию. Поэтому я не вмешиваюсь и не могу вмешиваться по закону в их деятельность. Я не контролирую отдельные проверки.
Журналисты зафиксировали празднование дня рождения народного депутата Григория Суркиса, и на него пришел глава СБУ Иван Баканов. Проводило ли НАПК проверку этих фактов? Там касалось подарка от Суркиса Баканову, но там, кажется, уже и сроки давности истекли...
Мне кажется, это было года два назад. Мы не установили там оснований для составления протокола об административном правонарушении. Пояснения предоставляли и Баканов, и Суркис, и дочь Суркиса, которая организовала это празднование. Там был основной вопрос рамки, которую подарили главе СБУ. Мы спрашивали документы у непосредственного производителя этой рамки. Он назвал ее стоимость и мы установили, что она была ниже, чем необходимо для составления протокола.
Это удивительно, потому что вряд ли производитель рамки на запрос НАПК предоставит правдивую информацию, а иначе вы никак не установите стоимость?
Никак.
Было решение Совета нацбезопасности и обороны, которое введено в действие указом президента, о том, чтобы внести изменения в законодательство, которые обяжут чиновников указывать в электронных декларациях двойное гражданство или факт наличия вида на жительство в другой стране. Вы уже что-то с этим сделали?
Даже действующий закон дает нам возможность реализовать решение СНБО, и мы уже его выполнили. Я своим указом утвердил новую форму декларации. Команда финансового контроля НАПК подготовила соответствующие изменения. Новая форма декларации, которая вступит в силу с 1 декабря 2021 года, предусматривает, что при представлении любой декларации лицо может указать любые другие документы о другом гражданстве или дающие право на проживание в других странах. Мы считаем, что это действительно очень хорошая инициатива.
А есть какая-то ответственность за неуказание этой информации в декларации?
Ответственность уголовная и административная касается сведений, которые имеют имущественное выражение. Почему нам важна информация о гражданстве другого государства или вид на жительство? Потому что она может быть использована для проверки того, имеет ли лицо в других государствах имущество. Очень надеемся, что внедрение новой формы декларации выполнит государственное предприятие «Украинские специальные системы», которое подчинено Госспецсвязи. То есть, выполнит техническую часть этого решения СНБО.
Как у вас происходит международное сотрудничество с другими государствами в части того, когда проверяете имущество декларантов?
Мы направляем запросы в другие страны. Но, к сожалению, есть отдельные случаи, когда Офис генпрокурора блокирует получение нами информации из зарубежных стран. В частности, из Словакии. Это касается депутата Александра Дубинского (о его владении словацкой компанией ДубПро с уставным капиталом 5 тыс. евро – ред.). Офис генпрокурора предоставил Словакии ответ о том, что мы не являемся уполномоченным органом на получение информации. Мы провели соответствующие переговоры с ОГП и ожидаем, что они подтвердят наши полномочия на получение информации по этому народному депутату.
А согласно украинскому законодательству вы являетесь органом, уполномоченным на получение такой информации?
Конечно. Меня удивляет, что человек в санкционном списке США, и мы выполняем фактически решение СНБО по проверке иностранного гражданства, наличия активов за рубежом, а ОГП не способствует нашим действиям. Возможно, определенные должностные лица Офиса генпрокурора не разобрались в этом вопросе. Поэтому ожидаем со дня на день подтверждения от ОГП нашим коллегам из Словакии.
НАПК проводит проверку электронной декларации народного депутата Артура Герасимова по его дому в Испании?
На сегодня эта проверка продолжается. Это проверка не сегодня началась. В ближайшее время уже будут результаты.
Нацагентство уже направило запрос в Испанию?
Конечно. Но сам депутат подтвердил принадлежность ему этого имущества, поэтому мы направили запрос и депутату.
У вас есть отдел мониторинга образа жизни чиновников. Как происходит его работа?
Мы возлагаем очень большие надежды на этот отдел. Первые результаты его работы: мы уже передали в САП вместе с НАБУ и уже есть решение ВАКС относительно нардепа от ОПЗЖ Ильи Кивы. Это подразделение осуществляло соответствующую проверку.
Почему этот отдел, как мы считаем, может показывать выдающиеся результаты. Потому что он позволяет выявить те нарушения, которые не выявили обычными способами. Работа отдела происходит за счет сотрудничества, в первую очередь, с прессой. Потому что когда работник проводит полную проверку декларации, то он может получить только документальные данные о принадлежности имущества декларанту или сверить данные в декларации с базами данных и государственными реестрами. А это подразделение может на основе информации из прессы или от граждан фиксировать даже то имущество, которого нет ни в одном реестре ..
Например, мы уже передали 19 материалов по результатам мониторинга образа жизни на полную проверку, в том числе, в отношении нардепов Виктора Медведчука, Михаила Волынца, Николая Глушко, Тараса Батенко...
Относительно Волынца это из-за квартиры на Печерске?
Это не связано с квартирой, это отдельная история. Сейчас полные проверки продолжаются.
Кроме связей с прессой, как департамент еще осуществляет свою работу?
Он использует иностранные реестры, различные базы данных, используемых финансовой разведкой, доступ к системам мониторинга автотрафика.
Поднимался ли вами вопрос реестра банковских счетов?
Да. Этот реестр касается не только чиновников. Мы имеем принципиальное согласие Министерства экономики, Государственной налоговой службы, и это, в первую очередь, вопрос экономического направления правительства. Мы надеемся, что совместно с Алексеем Любченко (министр экономики- ред.), который является основным в этом процессе, этот реестр будет создан в следующем году. Потому что такой реестр создан во всех цивилизованных странах мира.
Что позволит этот реестр? Во-первых, он будет полезным для всех декларантов. Сейчас они вводят названия банков, номера счетов и тому подобное. Как только этот реестр будет создан, мы сможем внедрить API в реестр. Когда ты входишь в реестр деклараций по электронной цифровой подписи, то он автоматически будет подтягивать все банковские счета. Также это позволит органам правопорядка быстрее арестовывать определенные банковские счета лиц, подозреваемых в коррупционных правонарушениях.
Текст: Олег Новиков
Фото: Елена Тян
Лучшие инфографики от аналитиков «Слово и дело» каждый день без лишнего текста – в телеграм-канале Pics&Maps.