Попытка организовать пресс-тур в Киев для Марины Овсянниковой, бывшей сотрудницы «Первого канала» российского телевидения, произвела глубокое впечатление на нашу общественность, в том числе профессиональную.
Изменения в судьбе Овсянниковой действительно поразительны. 14 марта она устроила свой демарш, заскочив в студию программы «Время» с антивоенным плакатом, уже в апреле трудоустроилась в Die Welt, а в конце мая ей вручили в Осло премию Вацлава Гавела. В ситуации, когда Россию покинули сотни журналистов, чьи издания или они лично были маркированы «иностранными агентами» за антипутинскую позицию, и теперь испытывают проблемы с поиском работы, вчерашняя безотказная шестеренка кремлевской машины пропаганды получила просто сказочный прием в Европе и пользуется едва не звездным статусом. И уже в этом новом качестве планировала объявиться в Киеве.
Зарыться в вату. Колонка Леонида ШвецаЗа три месяца войны в россии не случилось никаких изменений. То есть планы вторжения корректировались, на кладбищах появилось много свежих могил, но страна по-прежнему живет так, словно ничего не случилось.
Безусловно, лучше поздно, чем никогда, и то, что после двадцати лет работы в Останкино Овсянникова решилась на протест, лучше, чем если бы не решилась. Ее не пристрелили, в тюрьму не бросили и запросто выпустили из страны после уплаты небольшого штрафа, что лишний раз указывает, что ее поступок никак не тянет на героический. Вообще странна постановка вопроса, чтобы отказ лопатить говно считался чем-то заслуживающим аплодисментов. Поощрять же такие отказы, конечно, надо. Наверное, и разоблачительные выступления отказников нужны для того, чтобы множились ряды бросивших лопату. Но в Украине нынче своя система мер, и масса перелопаченного за долгие годы работы на кремлевскую пропаганду перевешивает вес позднего прозрения и раскаяния. Не надо сюда приезжать.
Да и большой все-таки вопрос, насколько искренне раскаяние, если его превращают в аттракцион и устраивают туры для снятия пиар-сливок с обретенной известности.
Между тем в Украине проблема прозрения и раскаяния также стоит остро, и не только для медийщиков и политобслуги, но и для политиков, не брезговавших очень выгодно, как им казалось, сотрудничать с врагом. Сейчас, когда уже задним числом очевидно, что Виктор Медведчук является соавтором нынешней войны, тем человеком, который убедил Путина, что военный поход на Украину будет приятной прогулкой, факт работы в ОПЗЖ, на ОПЗЖ или совместной деятельности с его представителями является жирным и практически вечным пятном на репутации. Нельзя совсем уж исключать, что кто-то сейчас искренне жалеет о своей былой непереборчивости, да и жадности, давайте называть вещи своими именами. Чаще, наверное, клянут себя за то, что подвел нюх и была неправильно сделана ставка. К совести это не имеет никакого отношения. Но публичная позиция «а чивотакова?» уже невозможна. За Медведчука придется отвечать.
Когда-то страшные грешники во искупление уходили в монастырь. Общепринятого светского ритуала покаяния, кажется, не наработано. Можно лишь уверенно утверждать, что селфи со всеми желающими в эту процедуру не входят.
Леонид Швец, специально для «Слово и дело»
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»