Переаттестация Генпрокуратуры предполагала сокращение раздутого штата за счет увольнения некомпетентных или недобропорядочных сотрудников, однако хорошую идею, как это часто у нас бывает, не смогли реализовать без нарушений, и некоторые юридические казусы оставили много открытых вопросов. Такое мнение в комментарии «Слово и дело» высказал юрист Алексей Ничипоренко.
Дела в ЕСПЧ по признаку дискриминации
По словам Ничипоренко, украинский Офис уполномоченного по правам человека завален жалобами уволенных сотрудников прокуратуры. Поскольку эти жалобы, в целом, обоснованы, совершенно непонятно, что с ними делать.
«Изначально команда реформаторов действительно хотела отсеять людей, которые не могут сдать тесты и не смогли бы пройти проверку на добропорядочность. В то же время планировалось завести «своих» людей на руководящие должности. Об этом свидетельствует пункт 8 Закона Украины «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно первоочередных мер реформирования органов прокуратуры». Согласно этому пункту аттестацию не должны были проходить заместители генпрокурора, весь руководящий состав Специализированной антикоррупционной прокуратуры, а также все руководители, назначенные после вступления указанного закона в силу», – сказал Алексей Ничипоренко.
Таким образом, с помощью принятого закона все назначенные перед аттестацией руководители стали «неприкасаемы». Однако рядовые сотрудники прокуратуры такой маневр расценили, как явную дискриминацию.
«Украина обязана подчиняться международным договорам и стандартам судебных решений Европейского суда по правам человека. Если проанализировать практику ЕСПЧЛ (например, решения Уиллис против Великобритании, Окписц против Германии, на которые уже ссылаются наши суды), становится предельно понятно, что эта норма, которая изначально ставит в неравные условия рядовых прокуроров и руководителей, является дискриминационной. И я уверен, что в ближайшее время нас ждет огромное количество проигранных в ЕСПЧЛ дел по признаку дискриминации», – считает Ничипоренко.
Порядок прохождения аттестации
Прокуроры обязаны были написать заявление о желании принять участие в аттестации. При этом единого образца данного заявления не было. Алексей Ничипоренко отметил, что в таком случае заявление можно писать в произвольной форме. Однако генеральный прокурор своим приказом утвердил образец заявления, на основании которого прокуроры дали разрешение аттестационной комиссии принимать решение о непрохождении аттестации в связи с анонимными заявлениями.
«Для меня до сих пор остается загадкой, для чего это делалось. По сути, создались конфликтные ситуации, из-за которых ряд прокуроров-профессионалов пошли на принцип, отказавшись подписывать «унизительное» заявление. Эти люди были уволены, обратились в суд, где сейчас спокойно будут выигрывать дела», – убежден юрист.
Тестирование
По мнению Алексея Ничипоренко, в Генпрокуратуре работало много прокуроров, которые не соответствовали необходимому уровню знаний и проведение тестирования было правильным решением.
«Однако в конечном итоге основным критерием, который стал определяющим в выборе оставшихся людей в Офисе, стал не их уровень знаний, а стрессоустойчивость, наличие свободного времени для подготовки и полученный ранее опыт», – отметил юрист.
По его словам, для подготовки к тестам, которые содержали 6 тысяч вопросов, руководство Офиса выделило 6 дней (по инструкции 7, но вопросы на сайт были загружены ночью).
«Например, вопросы для тестирования в САП, НАБУ и ДБР публикуются минимум за 2-3 месяца. К тому же тестирование дается гораздо легче тем, кто их уже сдавал. Не у всех было достаточно времени подготовиться. Я лично знаю человека, которому один из заместителей генерального прокурора ежедневно ставил огромное количество задач, обещая, что с тестами у него все будет нормально. Этот парень провалил тест. На сегодняшний день он, будучи профессионалом, устраивается на работу в юридическую компанию, не имея возможности даже выступать как адвокат», – рассказал Ничипоренко.
Из-за того, что 70% вопросов в тестах были из сферы уголовного права и уголовного процесса, из структуры были уволены сильнейшие аналитики, кадровики, международники и остальные прокуроры, не имеющие ранее опыта с уголовным процессом и правом.
Тестирование на вербальное и абстрактно-аналитическое мышление, по убеждению Ничипоренко, было лишним.
«Тестирование такого рода применяется в большей мере для оперативного блока, где необходима скорость мышления и умение абстрактно оценивать ситуацию под разным углом. Прокурор – в первую очередь юрист. И умение расставлять квадратики в нужной последовательности не поможет ему выбрать в суде правильную стратегию обвинения», – считает юрист.
Проверка на добропорядочность
Юрист поддерживает идею убрать из органов прокуратуры людей, которые не могут объяснить происхождение своего имущества и образа жизни, но ее исполнение вызвало вопросы.
«Надо отдать должное работе НАБУ и аналитиков, которые провели масштабную работу по всем сотрудникам Генпрокуратуры. Была собрана практически вся информация. Имущество аттестуемого, его родственников, поездки за границу, наличие адвокатских удостоверений, протоколы про административные правонарушения, дисциплинарные производства, уголовные производства, статьи в интернете, соответствие стоимости имущества рыночному уровню, образ жизни (по возможности) и так далее. Более того, это был первый в моей практике случай, когда комиссии не подвергались лоббизму тех или иных кандидатур», – отметил юрист.
Тем не менее, при проверке на добропорядочность, по мнению Ничипоренко, отсутствовал единый подход к принятию решений.
«Как можно объяснить тот факт, что некоторые комиссии выгнали в разы больше людей, нежели другие? Получилось так, что проверка на добропорядочность превратилась не в анализ возможных коррупционных рисков, а в банальную лотерею, когда судьба человека зависела от того, какая комиссия будет изучать его личное дело», – отметил он.
Благодаря этому этапу были уволены люди, которые, по мнению юриста, действительно не могли объяснить, откуда у них деньги на многочисленные перелеты, шикарные автомобили и дорогие дома. Но таких людей оказалось чуть больше десятка среди общего количества тех, кому пришлось уйти из прокуратуры (729 человек).
Назначение на должности
После проведения собеседований сотрудников Генпрокуратуры, прошедших аттестацию, должны были перевести в Офис генерального прокурора на рядовые и административные должности.
«Процедура по рядовым: на сайте оглашали фамилию и должность, на которую прокурор должен был написать заявление. В случае отказа могли уволить. На административные должности генеральный прокурор вносил предложение комиссии, та проводила собеседование и в случае успеха прокурора назначали. В случае провала – генеральный прокурор предлагал другого кандидата», – рассказал юрист.
Алексей Ничипоренко отметил, что такая система назначения на должности в корне отличалась от предложенной ранее.
«Конечно же, основная задача реформаторов была назначить «своих» людей. С этой целью была уничтожена конкурсная идея. Прокуроры не могли предложить себя на административную должность. Соответственно, комиссия могла рассматривать только тех претендентов, которых вносил генеральный прокурор, из чего можно делать вывод, что конкурсы на руководящие должности в Офисе генерального прокурора не проводили», – считает Алексей Ничипоренко.
Ранее «Слово и дело» разбиралось, почему уволенные после реорганизации ГПУ прокуроры успешно восстанавливаются через суд.
Также мы выясняли, в чем суть реформы прокуратуры и насколько сократился штат ее работников.
Получайте оперативно самые важные новости и аналитику от «Слово и дело» в вашем VIBER-мессенджере.
ЧИТАЙТЕ В TELEGRAM
самое важное от «Слово и дело»