Две недели назад в интервью «Цензор.НЕТ» Юрий Луценко объявил, что после президентских выборов, независимо от их исхода, оставит свой нынешний пост и вернется в политику. Имеется в виду, очевидно, партийно-политическая деятельность, не требующая глубоких юридических познаний. Но ведь и сейчас не скажешь, что Луценко политикой не занимается.
Юрий Витальевич – самый говорливый из нынешних топ-руководителей, и он легко добивается того, над чем безуспешно бьются президентские спичрайтеры: слова генпрокурора неизменно вызывают ощутимый политический резонанс. Правда, знак произведенного эффекта обычно противоположен его ожиданиям, но, будь иначе, Луценко числился бы по разряду волшебников, а таких в украинской власти нет.
Гражданские активисты, привыкшие уже, казалось, ко всякому, обалдели, когда генпрокурор переложил на них вину за нападения, которым они подвергаются: «Вина в этой ситуации лежит не только на бандитских элементах и некачественной работе правоохранительных органов, но и на атмосфере тотальной ненависти к власти, которую сеет часть общественных активистов». Многие провели аналогию с обвинениями изнасилованных в том, что они провоцируют насильников короткими юбками и вообще фактом своего существования. Собственно, одного того, что активистов поставили в один ряд с «бандитскими элементами» уже достаточно, чтобы усомниться во вменяемости экс-главы фракции БПП, командированного возглавить Генпрокуратуру.
За фразой, которая привлекла всеобщее внимание, был еще один примечательный пассаж. «Надо всем сторонам остановиться и начать сотрудничать ради законности и порядка в Украине… Надо надеяться не столько на карательные методы, сколько на методы пропаганды, методы любви, методы уважения к каждому городу и гражданину». Очевидно, происходящее, например, в Одессе объясняется применением «методов любви» к Геннадию Труханову и порядкам, которые он завел в городе. А уважение к Харькову и лично Геннадию Кернесу вынуждает прокуроров тяжко хворать, как только на горизонте маячит очередной процесс по делу тамошнего мэра.
С другой стороны, это ведь к себе в первую очередь просит любви Юрий Витальевич Луценко, бывший и без пяти минут будущий политик. Именно его политическая сущность страдает от нападок общественности, которой он хочет нравиться, ему просто необходимо нравиться. Он же и на Генпрокуратуру пошел, чтобы понравиться. Покажи истосковавшемуся по справедливости обществу, как ты беспощаден в борьбе с… ну, хоть с кем-то! – и можно отремонтировать прохудившуюся репутацию и со временем претендовать на первые роли. Купайся в лучах успеха, сыпь шутками и расточай улыбки под аплодисменты покоренной публики.
Но вот как-то не задалось. В мае 2016 года Луценко занял свой пост, пообещав всех удивить неслыханным уловом «большой рыбы» и разбором завалов, оставленных Шокиным, но рыбе хоть бы хны, ходит косяками меж завалами, а репутации Юрия Витальевича пришел окончательный кирдык. В декабре 2017 года, по данным исследования Фонда «Демократические инициативы» и Центра Разумкова, баланс доверия/недоверия к нему составил минус 75%, ухудшившись по сравнению с предыдущим годом сразу на 32%. Лишь 0,7% граждан ответили, что полностью доверяют генпрокурору. Подобный опрос в августе 2018 года показал, что Юрий Луценко стал самым непопулярным деятелем в Украине с отрицательным балансом доверия в 77,8%.
Генпрокурор может как угодно высоко оценивать свою работу и считать, что к нему несправедливы, но внешняя оценка убийственна. Куда он засобирался после президентских выборов, непонятно, в политике с такими показателями делать нечего, нужно быть сумасшедшим, чтобы открыто иметь дело с настолько непривлекательной в глазах избирателей фигурой. И его нынешние призывы «остановиться и начать сотрудничать ради законности и порядка» в этом контексте звучат как-то особенно жалко. Провалившееся начальство убирают, а не ищут сотрудничества с ним.
Пока никто не придумал другого способа вернуть доверие государственным институтам, кроме смены власти, то есть их руководителей. Вот так банально, да. И столько раз, сколько понадобится, пока шестеренки механизма ответственности, наконец, не сцепятся нужным образом. У Юрия Витальевича наверняка по этому поводу есть заготовленный анекдот, но кому это уже интересно.
Леонид Швец, специально для «Слова и Дела»
Хотите обсудить эту новость? Присоединяйтесь к телеграм-чату CHORNA RADA.