Пожалуй, наиболее меткий и наименее осуществимый тезис из предвыборных бордов кандидата в президенты Зеленского – «Конец эпохи бедности». Бороться с бедностью в Украине призвано Министерство социальной политики: в правительственной программе заявлено, что делать это будут, повышая доходы населения и увеличивая соцстандарты и гарантии. Министр соцполитики Марина Лазебная признается: бюджетом на 2021 год недовольна, но утверждает, что финансирование ни одной программы, в которой есть необходимость, не сократили. О карантинных программах поддержки украинцев, о неудовлетворенных потребностях людей с инвалидностью, а также о том, стоит ли ждать обещанной президентом накопительной пенсионной системы во время каденции Зеленского – в большом интервью Марины Лазебной аналитическому порталу «Слово и дело».
В эти дни в гугл-трендах – «Дія», украинцы массово заходят на этот сайт, чтобы подать заявку на 8 тысяч. Параллельно с этим в адрес власти звучит критика в популизме, в том, что 8 тысяч никого не спасут. Целесообразно ли вообще осуществлять такие выплаты? Действительно ли польза от этого больше, чем потери для кошелька государства?
Польза стопроцентная. Программа поддержки бизнеса и людей – это польза.
Во-первых, сейчас говорят «поддержка бизнеса» – на самом деле это поддержка людей. Потому что эта программа на кого рассчитана? На застрахованных лиц и физических лиц-предпринимателей, которые сами за себя платят взносы. Это более миллиона людей, которые могут воспользоваться этой программой.
Эта программа очень человечная, потому что она упрощена – вы сами сказали о «Дії». У нас только за первые три дня: 14,15,16 декабря (разговор происходил в четверг, 17 декабря – ред.) – 190 тысяч обращений. Это те обращения, которые уже прошли проверку с Пенсионным фондом, с другими органами. Есть случаи, когда обращение не проходит, потому что человек мог ошибиться в IBAN, не знает код деятельности или еще что-то, обращение отклоняется и человек уточняет. То есть, собственно, программа человечная, упрощенная – там простые условия для получения выплаты. Это хорошая программа поддержки.
Кроме того, давайте посмотрим с другой точки зрения. Люди в декабре еще работают, а уже получают помощь в 8 тысяч, кроме того период получения «карантинных выплат» автоматически засчитывается в стаж, единый социальный взнос не уплачивается. То есть, я считаю, что мы максимально поддерживаем людей с точки зрения их защиты в тот период, когда их доходы могут уменьшаться, их деятельность ограничивается.
И очень много, конечно, есть вопросов – особенно от сферы услуг – парикмахеры, косметологи нам пишут: «Почему нас не закрыли? Почему мы не попали?». А я вам честно скажу, это надо будет проанализировать в январе, пока будет локдаун. Возможно, надо будет внести изменения и расширять программы, если мы будем видеть, что люди будут этого требовать.
То есть в следующем году такие программы тоже будут?
Я считаю, что мы должны постоянно анализировать, работает – не работает, помогает – не помогает, и, когда видим критическую ситуацию, сразу восстанавливать и оказывать помощь.
Мы, кстати, так делали с ФЛП I и II категории, когда оказывали им помощь на детей до десяти лет. Помните, когда мы открыли эту программу, нам тоже пеняли и все остальное ... Но почти 90 тысяч предпринимателей – а это 110 тысяч детей – воспользовались этой поддержкой. Потом у нас в экономике было некоторое оживление, мы в сентябре эту программу закрыли, но пообещали: будет критическая ситуация, мы ее восстановим. И сдержали свое слово. Как только ввели карантин «выходного дня», я сразу попросила: давайте восстанавливать эту программу. Чтобы снова людей поддержать. И уже за ноябрь и за декабрь на счета предпринимателей, которые были в программе по состоянию на сентябрь, будут перечислены средства – прожиточный минимум на каждого ребенка, сколько у них есть детей. Кроме того, до 15 декабря была возможность обратиться всем, кто раньше не пользовался программой поддержки выплат на детей.
Вы говорите, на помощь в 8 тысяч гривен подтверждено уже 190 тысяч заявок, а в целом до 31 декабря сколько примерно вы ожидаете?
Мы ожидаем не менее 700 тысяч. То есть, вообще программа на миллион, но мы понимаем, что могут быть разные причины, человек может не податься на эту программу. Это же желание человека.
А справедливо ли определены выгодоприобретатели этой выплаты? Ведь на выплату претендуют только те предприниматели и работники, которые три месяца платили взнос ...
... В третьем квартале, да.
А если человек, например, работает не с июля, а с августа, то получается, что он уже на эту выплату не может рассчитывать. Чем руководствовались, когда устанавливали такие ограничения?
Физические лица-предприниматели, регистрация которых состоялась только три месяца назад, тоже не подпадают.
Круг лиц, на которых распространяется программа, разрабатывало Министерство экономики. Действительно есть много индивидуальных вопросов, которые надо решать. Но абсолютно все индивидуальные случаи учесть невозможно. Исходили из того, что третий квартал был более-менее стабильный, работала экономика, работали люди, платились взносы. Поэтому одним из критериев является уплата единого социального взноса за три месяца в третьем квартале.
Но, например, я ваш работодатель, и насчитываю, и плачу за вас ЕСВ, то есть я являюсь вашим платежным агентом по уплате ЕСВ. Так вот, в законе определено, (может, кто-то не обращает внимания), для наемного работника – «начислен» взнос, а для ФЛП – «оплачен». То есть, вы как наемный работник можете не знать, оплатили ЕСВ за вас или не оплатили, но, если работодатель уже насчитал, а уплата еще не прошла, мы это не берем во внимание. Для физического лица-предпринимателя должен быть уплачен ЕСВ, а для наемного работника – достаточно начисленного, даже такие есть нюансы.
По прогнозам ЮНИСЕФ, из-за коронавируса уровень бедности в Украине по абсолютному критерию может вырасти с 27% до 50%. Президента постоянно упрекают бордами о «конце эпохи бедности», а у Министерства соцполитики первый пункт правительственной программы – «борьба с бедностью». В то же время, по данным Госстата, задолженность по заработной плате на 1 ноября 2020 года была самой большой за 10 лет. Насколько сейчас государство и ваше министерство, в частности, способны «бороться с бедностью»?
Вы знаете, несмотря на то, что сейчас эпидемия и тяжелый год вызовов, мне кажется, первая задача, которую ставит каждое правительство для себя – это преодолеть бедность, сделать лучшим жизнь людей.
Конечно, сейчас важнейшая задача и приоритет – сохранение здоровья людей, поддержание медицинской системы.
Все программы и инициативы Минсоцполитики направлены на то, чтобы поддержать людей. Все абсолютно. Как пенсионеров мы поддерживали: три программы сделали, в результате средняя пенсия выросла с 3082 гривен в начале года до 3410 гривен на конец третьего квартала, и если в начале года около 4 миллионов пенсионеров имели пенсии, ниже 2000 гривен, то сейчас пенсии 2,2 миллионов человек смогли увеличить выше этой позорной черты. Да, ресурсов мало, но мы пытаемся помочь тем, кому сложнее всего.
Также мы поддерживали малообеспеченных людей: у нас, кстати, вдвое выросла помощь малообеспеченным, там, где есть дети, потому что для нас важно семьи с детьми поддержать; помощь на детей-сирот, детей лишенных родительской опеки, под опекой, а еще упрощаем доступ к программе субсидий.
Но вы очень правильно говорите, потому что самое плохое знаете что в бедности? Бедность среди работающего населения. Человек трудоспособного возраста должна работать, иметь работу, иметь доходы. А когда работающие люди теряют доходы, это уже является критическим вызовом.
Да, сегодня есть рост задолженности по заработным платам, и премьер на последнем заседании сказал, что надо быстро решить этот вопрос, проанализировать. Есть государственные предприятия, которые наращивают долги. Конечно, эта проблема зависит от многих факторов, но в первую очередь это показывает состояние экономики.
Мы тоже видим, что сегодня падают доходы у людей, мы это видим по поступлениям взносов в социальные фонды, но это нас не освобождает от ответственности, и мы будем дальше поддерживать людей, и, в том числе, думать, как погашать задолженность, как делать так, чтобы выплаты были своевременными.
Когда в Украину пришел коронавирус, вы говорили, что совместно с уполномоченным президента разрабатываете инициативу, как помочь людям с инвалидностью первой и второй групп. Какую программу вы наработали? Почему, несмотря на это, президент публично обращается к премьер-министру с просьбой усилить поддержку людей с инвалидностью?
У нас в Украине 2,7 млн человек с инвалидностью. И мы постоянно думаем, а действительно ли мы бок о бок с этими людьми все делаем для того, чтобы они имели все необходимые возможности быть активными членами общества. Это я сейчас говорю об инклюзии, о безбарьерности. В первую очередь это об уважении к человеку.
Второй вопрос, который меня беспокоит – это программа повышения их пенсий, государственных социальных пособий. И вот уже в январе у нас растет надбавка на уход для людей с инвалидностью. Особенно для людей с инвалидностью с детства (это подгруппа А первой группы) – у них вдвое возрастает надбавка на уход. То есть, если она сейчас – 1327, уже в январе она будет 2654 гривен. И для других категорий также повышается.
Третьего декабря, в Международный день людей с инвалидностью, президент издал указ о безбарьерности, об инклюзии, о равном и беспрепятственном доступе людей к услугам, образованию, инфраструктуре. Вы же знаете, что сегодня все объекты должны строиться по нормам об обязательном создании безбарьерного пространства в Украине для маломобильных групп населения. Во исполнение этого указа в марте 2021 года будет наработана стратегия безбарьерности, уже есть поручение премьер-министра о создании рабочей группы. Ее будет возглавлять министр регионального развития и строительства Алексей Чернышов.
Что мы сейчас делаем, в том числе, чтобы выполнить поручение президента. Во-первых, мы проанализировали, что сделано в рамках Конвенции ООН о правах людей с инвалидностью согласно плану действий, выполнение которого завершается в 2020 году. Мы сейчас критически проанализировали и разработали новые меры, чтобы усилить действенность политики, и главное при этом учесть мнение самих людей с инвалидностью, чтобы действия соответствовали их потребностям.
Кроме того, президент поручал усилить поддержку людей с инвалидностью в период пандемии и минимизировать ее последствия для них. И такой план мероприятий, также наработан правительственной уполномоченной по правам людей с инвалидностью и МОЗ.
Не хочется, чтобы это были просто бумажки. Эти два документа будут рассматриваться на следующей неделе – в четверг на Совете по делам людей с инвалидностью, я заместитель председателя этого Совета, будем их обсуждать и вносить на правительство.
В программе правительства написано как-то очень смело: «преодолеть бедность среди лиц с инвалидностью» ...
Это поднять доходы людей. Помощь оказать тем, кто не может работать. Помочь трудоустроиться тем, кто может и хочет работать. Обеспечить инклюзивность им предоставить лучшие услуги, чтобы люди не были социально изолированы.
Мне интересно, как вы поймете, что достигли цели? Что будет критерием для верификации, чтобы вы сказали: «бедность преодолена». Это какая-то слишком громкая формулировка.
Возможно и так. Нужно комплексное решение проблем людей с инвалидностью. 5 направлений работы.
Первое – это упрощение и понятность процедур установления инвалидности и их объективизации. Сегодня, когда человеку устанавливают инвалидность – это я не говорю об инвалидности с детства, хотя и там есть проблемы – нужно пройти семь кругов ада. Нужно сначала пройти врачей, установить диагнозы, потом нужно идти в МСЭК (медико-санитарная экспертная комиссия – ред.), там снова врачи, обследования, диагнозы и все такое ... Но есть такие болезни, когда процедуру установления инвалидности можно ускорить, сделать электронный обмен информацией, электронное обращение. Врач может сразу передать информацию в МСЭК, а МСЭК может оформлять и параллельно передавать информацию в органы соцзащиты, центры занятости, чтобы человек знал, что он уже есть под «опекой» государства.
Сегодня это не делается. Сегодня, чтобы установить инвалидность, нужно человека «унизить», а затем дальше его начинать социализировать. То есть, необходимо упрощение и понятность процедур установления инвалидности, и я это буду предлагать записывать во всех документах, чтобы мы совместно с МОЗ упростили процедуры установления инвалидности. Не нужно держать людей с ограниченными возможностями в напряжении.
Второе – это материальная поддержка. Я уже вам сказала, мы повышаем пенсии, пособия, надбавки на уход. В частности, надбавки на уход будут повышены в два этапа в 2021 и 2022 годах.
Третье – это безбарьерность.
Кроме того, мы сейчас упрощаем процедуру обеспечения техническими средствами реабилитации людей с инвалидностью. Человек должен получить то, что ему нужно, а не то, что есть сегодня в наличии. Условно, коляску инвалидную, которая ему нужна, а не та которая есть, чтобы выручить какое-то предприятие. Мы разработали проект соответствующего постановления, существенно упрощаем для людей с инвалидностью, детей с инвалидностью порядок подачи документов, вводим в действие электронный кабинет для человека с инвалидностью, где он может себе заказывать, где он может выбирать, где он видит весь ассортимент. То есть, такой человечный подход. Кстати, мы добились увеличения финансирования на эту программу – в следующем году она увеличивается на 600 млн.
И пятое – это социализация, вопросы занятости этих людей. Безусловно, нам нужно социализировать людей, предоставлять качественные услуги, помогать им быть активными членами общества.
Вы упомянули о программе, на которую увеличили финансирование, и она такая не одна, я согласна. Однако есть пункты в бюджете, по которым существенно уменьшился объем выделенных денег. Например, меры по социальной защите детей, семей, женщин и других наиболее уязвимых категорий населения: в прошлом году было 85 млн, на этот раз – 66, выплаты майдановцам ...
Сокращения и недофинансирования программ нет – это точно. Сокращаться могут программы, по которым сократились потребности людей.
Например, майданные выплаты были одноразовые, мы уже всем выплатили. Но есть случаи, когда кто-то подтверждается через суд, например, потому еще деньги предусмотрены.
То есть, в целом вы довольны тем, что получило министерство на 2021?
Не довольна.
Считаю, что бюджет является более или менее социально ориентированным, и причина так говорить – это то, что не сокращается ни одна социальная выплата.
Другой вопрос, что рост социальных пособий и пенсий я бы хотела большими темпами. Но опять же, социальная политика – это отражение, зеркало экономики. Программы поддержки людей – это все средства государственного бюджета, то есть налогоплательщиков, то есть производная от работы экономики.
У нас не теми темпами, которые бы меня устраивали, растет прожиточный минимум – всего на 9,3%. Мы подавали предложения в Минфин, их обосновывали, где был предусмотрен рост и 15%, и 23%.
Ну, опять же, мы готовили бюджет летом, я видела другие тенденции. Когда Минфин начал балансировать, то мне пришлось учитывать мнение Минфина.
Но это все-таки выше инфляции, и к тому же большинство социальных выплат, которые являются единственным источником существования для человека, будут расти быстрее прожиточного минимума.
У вас, кстати, есть цитата, что «мы обманываем людей», если мы так считаем прожиточный минимум.
Это о методике расчета прожиточного минимума.
Вопрос в том, не продолжает ли государство снова обманывать людей, потому что были цели, и в планах действия правительства – разработка правительственного законопроекта, которым будут предусмотрены другие расчеты прожиточного минимума уже с 2021 года. И тем не менее, мы видим только проект Третьяковой ...
Вы нашего просто не видели еще.
Есть законопроект – их даже четыре, и еще пятый дополнился. Это такой пакет законодательных инициатив, который упорядочивает все вопросы сферы применения прожиточного минимума – я сознательно не использую здесь слово реформы, потому что реформа должна очень быстро что-то улучшить для людей. Поэтому упорядочения.
Первое – мы определяем методологию, как должен определяться прожиточный минимум в Украине. Не так, как сегодня, где есть просто набор продуктов, товаров и услуг, которые пересматриваются раз в пять лет.
Второе – мы определяем, что должно соответствовать реальному прожиточному минимуму. Просто надо открыть 46 статью Конституции, там четко сказано, что виды выплат, которые являются основным источником существования человека, должны отвечать прожиточному минимуму. Вот тому реальному, который будет определен.
Третье – мы отвязывают 150 различных платежей: штрафов, лицензий, платы за административные сборы от прожиточного минимума. Потому что нельзя к системе, которая призвана быть социальным стандартом, социальным критерием оценки уровня жизни, а с другой – тем минимумом гарантий, которыми обладает человек, на что должен жить, привязывать налоги, сборы, административные платы, платы за лицензии ... Все, что можно, привязали к прожиточному минимуму.
Проект еще не зарегистрирован в парламенте, правильно?
Этот законопроект прошел правительственный комитет, его поддержали, он сложный, я сразу говорю. Это такая законодательная ревизия – аудит на предмет использования термина прожиточного минимума.
Мы сейчас эти законопроекты дорабатываем и у меня такая мечта есть, чтобы до конца этого года они были одобрены правительством и были зарегистрированы в Верховной раде. Там снова будут дебаты, будут баталии, будет спор. Но мы к этому готовы. Потому что все эти полгода мы не просто сидели – мы анализировали опыт, смотрели как в других странах формируется прожиточный минимум. Кроме того, мы проанализировали этот массив кодексов: 23 кодекса, где 150 этих платежей, рассчитанных от прожиточного минимума. Нам есть, что сказать.
Мы определяем, какие социальные гарантии должны быть не ниже прожиточного минимума, а для расчета надбавок, повышений, доплат, других выплат и платежей вводим базовые величины.
Например, вводим базовую величину для социальных выплат, которая будет утверждаться в государственном бюджете и увеличиваться дважды в год. Все надбавки, доплаты и повышения в социальной защите будут рассчитываться от нее. Кстати эта величина соответствует сегодняшнему прожиточному, который есть в бюджете. Все говорят, что прожиточный является заниженным, поскольку он является нереальным. Да, действительно, это признать надо: прожиточный, который есть в бюджете, это просто определенная расчетная величина для выплат.
Но вы сами только что сказали, что социальная политика отражает экономику. Разве получится увеличить прожиточный настолько? Депутаты согласятся поддерживать такие инициативы?
Мы уже людям осуществляем социальные выплаты больше размера утвержденного прожиточного минимума.
Вот для лиц, утративших трудоспособность. Мы с 1 декабря этого года повысили прожиточный минимум для этой категории, и он будет до июля следующего года в размере 1769 гривен. Да, по закону это минимальная пенсия. Но, мы сегодня трудовые пенсии платим в больших размерах. Там, где есть полный стаж, у нас минимум – 2100 гривен, а потом градация, линейка по возрасту. Если 65 лет – 2400 минимум, 80 лет – 2600. А к этим самым выплатам, пенсионеры еще получат надбавки за стаж, доплаты к пенсиям по отдельным законам, пособие по уходу тому подобное.
Поэтому, когда мы определимся, что прожиточный реальный, который будет по новой методологии, составит, например, 3500 гривен для лиц, утративших трудоспособность, то и пенсия у человека, которая является основным источником дохода, должна быть не ниже этого стандарта.
Но, чтобы исправить все перекосы, нужны средства. Поэтому первый шаг – упорядочение, а второй – поэтапное достижение основных видов социальных выплат к прожиточному минимуму. Это правильно – делать более сильной экономику и давать людям то, на что они должны прожить.
Если мы уже взяли на себя такую обязанность в солидарной системе – содержать пенсионеров, надо тогда им помогать. Да, надо искать будет средства, надо будет думать, как поднимать до 3500. По крайней мере, это по-честному.
И еще важное уточнение. Например, на следующий год инфляция 7,3% планируется в бюджете, рост прожиточного минимума – 9,3%. Но это не значит, что реальные социальные стандарты помощи растут на 9,3% – они растут больше, например, средняя пенсия ориентировочно на 15%.
Вы говорите, что накопительная пенсионная система нам светит не раньше 2022 года по наиболее оптимистическому сценарию. Переход на накопительную систему был в предвыборной программе Зеленского. Возможно ли такое, что и до 2024, когда закончится каденция президента, накопительная система не заработает?
Вы не верите, что она будет введена?
Не верю, что это возможно сейчас.
Чтобы сказать людям, что они будут на пенсии не бедные, будут иметь достойную жизнь, надо что-то сделать. Не говорить: вот солидарная система, плати взносы, когда пойдешь на пенсию, у тебя все будет хорошо. Так не будет.
Солидарная система – это что? Это зависимость от демографии. Страна, где становится все меньше трудоспособного населения, где, в том числе, есть теневая экономика, солидарная система уже не может обеспечить то, о чем мы с вами только что говорили. И в дальнейшем будет труднее. Поэтому ее надо обязательно сбалансировать. Как можно ее сбалансировать? Только накопительным уровнем. То есть, ввести дополнительно к солидарному накопительный уровню.
Какие преимущества накопительной системы? Первое – это то, что пенсионные накопления – моя собственность, мой счет, я сама им распоряжаюсь, я его контролирую и я им оперирую. Взносы должен платить я, как работник, на свой счет, и за меня дополнительно должен платить работодатель. Да, есть дискуссии, в равной пропорции или нет. Кто-то говорит, пусть работник платит больше, а работодатель меньше. Я – сторонник пропорционального состава, чтобы работник и работодатель платили поровну.
Сегодня, когда пришло наше правительство, уже был зарегистрирован законопроект в Верховной раде. Мы его почитали, у нас к нему есть замечания, потому что там система строится централизованная. То есть, там должны появиться монопольные новые структуры. Но я всегда говорю, что у государственных структур всегда будет политический риск – соблазн в какой-то момент использовать по-своему эти средства, управлять ими не в интересах людей.
Государство должно создать эффективно работающую систему, правила игры и защиты этой системы. У нас же есть сегодня 60 негосударственных пенсионных фондов. Можно выставить им правила, авторизовать их, выбрать топ-10, топ-15 и сказать людям: вот твой накопительный счет, он обязателен, но ты можешь выбрать из тех 10-15 фондов по доходности, активах, бэкграунду, по истории, потому что они уже по 15 лет существуют в стране – выбирай и управляй своими активами.
Кстати, еще 15 лет назад это было невозможно, потому что не было истории у негосударственных пенсионных фондов и нельзя было их изучить, сравнить. Сегодня они есть.
А кто будет содержать тех пенсионеров, которые уже есть? Они никуда не денутся.
Солидарная система.
Но это двойная нагрузка на налогоплательщика?
Почему? Мы сбалансируем.
Кстати, мы даже сейчас, в такой кризисный год предлагали сделать лайт-вариант без повышения нагрузки на фонд оплаты труда. Вот сколько сегодня человек платит? 19,5% НДФЛ плюс военный сбор. Вот в этих пределах, чтобы он заплатил взнос на свой счет.
То есть, государственный или местные бюджеты где-то потеряют поступления от НДФЛ. Но это тоже диалог с обществом, с общинами, потому что это деньги людей.
И второе: когда работодатель платит 22% ЕСВ, мы тоже предлагали отчисления в накопительные счета работников, чтобы работодатели делали в этих пределах, без увеличения нагрузки.
Надо смотреть еще и на плюсы для экономики: эти средства должны зайти в экономику, работать на экономику, работать как инвестиционный ресурс.
Это два процесса, которые должны сбалансировать: с одной стороны средства людей, которые, кстати, детенизурують занятость, с другой – инвестиционный ресурс для того, чтобы развивать экономику длинными кредитными ресурсами. Не надо будет занимать – надо будет просто эффективно менеджеровать.
И возвращаясь к вопросу о реалистичности: возможно, что это не произойдет до 2024 года?
Возможно.
Знаете, почему я так говорю? Потому что я стояла у истоков внедрения второго уровня пенсионной системы еще 16 лет назад, в 2004 году, когда формировалась эта трехуровневая пенсионная система в Украине. Я тогда работала в Секретариате Кабмина, в Министерстве экономики, даже возглавляла отдел по пенсионной реформе.
У меня тогда была уверенность, что это точно заработает в 2006-2007 году. Ну а потом политические процессы постоянно откладывали внедрение. Поэтому я говорю: да, может не быть, потому что я уже видела это в течение 16-ти лет.
Собственно, знаете, не было ни одного правительства, в программе которого не был бы записан лозунг внедрить накопительную систему – все писали: «Мы введем накопительную пенсионную систему», но никто этого не сделал. Это сложная реформа, правда. Здесь ошибку нельзя сделать – надо сделать один раз и навсегда, потому что люди в случае провала больше точно не поверят вообще.
Но у вас есть хоть какая-то минимальная уверенность?
За этим столом очень много было дискуссий, я собирала работодателей, профсоюзы ... Эксперты и депутаты здесь были ... И когда ты говоришь – все с тобой согласны, ведь это не самоцель твоя, это вопрос того, что будет с людьми через 15 лет.
Или мы с солидарной системой будем выживать – или мы будем иметь накопительную, которая будет развивать страну. Надо будет выбрать между этими двумя позициями.
Когда все слышат примеры, почему нельзя медлить, у меня нет оппонентов. Вообще нет оппонентов. Но это же вопрос политической ответственности. Надо принять закон, надо, чтобы все органы власти выполнили задание. Это большой вопрос большой политической ответственности. Поэтому, наверное, зрелости нет в этом вопросе.
На смену Государственной социальной службе приходит Национальная социальная сервисная служба. Что это, кроме смены вывески? Будет ли какая-то разница в работе этих двух органов?
Создание Национальной социальной сервисной службы это необходимость, во-первых, потому что завершается реформа децентрализации, и в социальной защите также происходит распределение функций и полномочий. Министерство формирует политику, реализует Нацсоцслужба. Кстати, во всех странах есть такое распределение. Поэтому, орган, который бы занимался реализацией политики социальной защиты и по делам детей надо было создать раньше. Но имеем то, что имеем. Поэтому сегодня с одной стороны, надо быстро наладить работу Нацсоцслужбы от центрального к региональному уровню, а во-вторых, при этом обеспечить непрерывность предоставления людям поддержки еще в тех органах соцзащиты, которые сейчас подпадают под реорганизацию.
Поясню немного подробнее. С 2015 года, когда началась децентрализация, формировался уровень общин, было их добровольное объединение, им предоставили ресурсы и полномочия. То есть органы местного самоуправления имеют все возможности, чтобы улучшить жизнь людей. В том числе, мы все эти 5 лет работали с общинами и учили, как оценить потребности своих жителей в социальной поддержке, давали им инструменты.
С 2020 года вступил в силу закон о социальных услугах, согласно которому за предоставление социальных услуг людям отвечают органы местного самоуправления. То есть каждый руководитель общины должен знать какой у него контингент уязвимых людей, кому нужна поддержка, сколько у него семей с детьми малолетними, в каких семьях родители работают, есть у них, что кушать, что есть в школах, есть ли садики.
Кроме того, мы общинам предоставили инструмент – Программное обеспечение «Социальная община», благодаря которому непосредственно в общине принимаются обращения на получение социальных выплат, субсидий, компенсаций, в целом это 67 видов социальной поддержки.
Я благодарю те общины, которые быстро создали социальные подразделения, взяли в штат работников, которые уже сегодня являются профессионалами, знают законодательство в социальной сфере, консультируют и принимают людей, готовят документы и передают в органы соцзащиты с помощью «Социальной общины».
В 2020 году произошло районирование, теперь районов 136 вместо 490. При каждом из этих районов у нас есть структурное подразделение по вопросам социальной защиты населения.
Вы себе представьте, районы укрупняются, фактически, количество подразделений соцзащиты сокращается, а у нас – более 20 млн людей, которыми мы занимаемся, которым ту или иную помощь предоставляем. Поэтому нам нужна была собственная вертикаль реализации социальной защиты: кто будет оформлять, назначать все эти виды помощи, кто это будет контролировать. Поэтому создали Национальную социальную сервисную службу, как реализатора социальной политики. У нее будет территориальный уровень (областной) и региональный уровень (районный).
Наша цель – людей обслуживают в общинах, выплаты насчитывает Нацсоцслужба. Уже приниматься на уровне района люди не будут. Не надо человеку из поселка ехать куда-то в район: тем более, районы же укрупнились, теперь расстояние до райцентра может быть 100 километров. Поэтому община должно принять документ на назначение, например, субсидии, оформить заявление (мы их учим, как) и через интернет передать в районное отделение социальной сервисной службы. Там будет происходить назначения, а областной уровень проверять.
В Национальной социальной сервисной службе будут администрировать бюджетные программы социальной сферы, которых сегодня около 30 Также нам крайне важно сохранить квалифицированных специалистов социальной сферы, которые сейчас работают в регионах в органах социальной защиты, они имеют огромный опыт, знания, прошли много обучений и, что самое важное, имеют огромную практику. Мы надеемся, что будем иметь возможность сохранить этот кадровый потенциал, перевести их в Национальную социальную сервисную службу.
Кстати, по поводу субсидий. Программой правительства предусмотрена их полная монетизация. Когда это произойдет окончательно и что мешает полному переходу на монетизированные субсидии?
Она почти полная. Люди переходят на монетизированные субсидии. Это очень, кстати, классно видно в зимние отопительные сезоны, когда субсидия предоставляется, а человек экономит: закрывает форточки. Он получает средства на свой счет и распоряжается ими по своему усмотрению.
90% людей получают субсидии деньгами, поэтому оно сработало. Единственное, что меньше пользуются монетизацией льготники. Возможно, потому что люди не так осведомлены, что это является преимуществом. Я считаю, что монетизация льгот и субсидий сама собой завершится: люди будут переходить постепенно.
Мы, кстати, собрали обратную связь по проблемам, которые возникают у людей с назначением субсидий, унифицировали в один порядок и вчера приняли его на правительстве. У кого-то – взрослый ребенок проживает за границей, у кого – двухэтажный дом, но второй этаж не отапливаемый, и они не могут оформить субсидии. Мы такие выводы из практики учли, чтобы дать возможность всем, кто нуждается, субсидии оформить.
Три миллиона домохозяйств в Украине получают субсидию, ее средний размер сейчас, в отопительный сезон, – 1500 грн. Я иногда бывает включу какое-то телевидение: такое услышу, что говорят ... Оно не соответствует действительности на самом деле.
Вот вчера, один из экспертов на одном телеканале рассказывает, что мама живет в Киеве и что ей не дали субсидию. У него что-то спросили, и он говорит: да, у меня там еще брат с семьей проживает! Если бы мама проживала сама, имея пенсию даже 4500 гривен, как он сказал, а платежка пришла на 3500 – я тоже в Киеве живу, я знаю, какие платежки приходят – ей бы предоставили эту субсидию. А если там проживает брат трудоспособного возраста, еще и работает, его жена, дети, то почему должно быть субсидия? Это адресная поддержка – она должна идти тому, кто в ней нуждается. Они же не из воздуха, эти деньги, это средства налогоплательщиков – мы туда с вами собираем, чтобы раздать, кому нужно. Вы согласны?
В социальной политике очень важна справедливость, а она только через адресность.
Текст: Катерина Питенина
Фото: Елена Тян
Хотите обсудить эту новость? Присоединяйтесь к телеграм-чату CHORNA RADA.
Лучшие инфографики от аналитиков «Слово и дело» каждый день без лишнего текста – в телеграм-канале Pics&Maps.