Хозяйственный суд Днепропетровской области признал банкротом компанию «Богдан Моторс». С учетом того, что процедуру банкротства проходит еще одно украинское предприятие – «АвтоКрАЗ» – можно считать, что в нашей стране больше не осталось заводов по производству большегрузной техники, в том числе и для нужд армии.
Решение признать банкротом ЧАО «Богдан Моторс» Хозсуд Днепропетровской области принял 6 июля. Финансовое состояние компании стало ухудшаться в прошлом году. По итогам 2020 года, компания получила свыше 3,3 млрд грн убытков, в то время как прибыль составила немногим более 609 млн.
Процедура банкротства в отношении компании «Богдан Моторс», президентом которой является скандально известный соратник Петра Порошенко и бывший замсекретаря СНБО Олег Гладковский, была начата 23 декабря 2020 года. А 20 апреля 2021 года суд утвердил реестр требований кредиторов на сумму в 6,7 млрд грн.
Помимо легковых машин для гражданского рынка, АО «Богдан-Моторс» производило технику для Вооруженных сил. Это медицинские спецавтомобили, собранные на базе китайского внедорожника Great Wall, а также грузовая машина «Богдан-6317», представляющая собой локализованную версию белорусской машины МАЗ-6317, собранная на Черкасском автосборочном заводе. Автомобиль «Богдан-63172» был принят на вооружение украинской армии и закупался для нужд ВСУ и Нацгвардии с 2016 года. Закупки белорусской техники были связаны с проблемами еще одного крупного украинского предприятия – ЧАО «АвтоКрАЗ», которое также находится в состоянии банкротства с 2018 года.
По другой информации, именно решение закупать МАЗы и погубило КрАЗ. Обе марки выпускали во многом похожую технику и вряд ли могли ужиться на украинском рынке. Здесь стоит вспомнить о связи между Олегом Гладковским и тогдашним президентом Петром Порошенко. Как видим, такая «конкуренция» в конечном итоге принесла вред обоим предприятиям. В последнее время деятельность «Богдан Моторс» вообще стала объектом внимания правоохранительных органов. В частности, в апреле ГБР проводило обыски в помещениях «Богдан Моторс», расследуя возможное превышения власти чиновниками Минобороны, организовавших поставки в войска некачественного транспорта по завышенным ценам.
К слову, с КрАЗом ситуация непонятна. В одном из своих интервью вице-премьер ‒ министр по вопросам стратегических отраслей промышленности Олег Уруский заявил, что предприятие ждет завершения процедуры банкротства, которая является «ответной мерой на угрозы его рейдерского захвата». До конца текущего года все юридические процедуры должны быть завершены, после чего предприятие начнет нормальную работу и будет включено в систему оборонных закупок. В мае «АвтоКрАЗ» подписал контракт с Командованием по организации подрядных работ Армии США на поставку грузовиков и запчастей к ним. Впрочем, пока непонятно, куда пойдут эти машины. Вряд ли в армию США, где и своей автомобильной техники достаточно.
С учетом банкротства этих двух предприятий, а также того факта, что Украина ввела запрет на покупку товаров из Беларуси (откуда, собственно, и приходили машинокомплекты для сборки грузовиков МАЗ/Богдан), получается, что Украина осталась без собственного производства большегрузных автомобилей, не только для нужд народного хозяйства, но и для потребностей армии ‒ которая, как известно, ведет войну на Донбассе.
Грузовик для армии – это ведь не только техника для перевозки личного состава. Это платформа для заряжающих машин, установок реактивных систем залпового огня, медицинских комплексов и много чего еще. Достаточно сказать, что самая первая опытная версия ракетного комплекса «Нептун» была размещена на колесных платформах КрАЗа. Опытный образец новой украинской РСЗО «Берест» также был выполнен на базе одного из грузовиков КрАЗ. Важность грузовых машин для логистики и жизнедеятельности армии в современных условиях и объяснять не нужно.
На сегодняшний день основной базой для боевых и специальных машин выбрана чешская платформа Tatra. На нее же планируется «пересадить» и «Нептуны». Спору нет, чешская техника весьма неплоха. Однако основная проблема – это стоимость такой техники, поскольку любой из зарубежных грузовиков будет дороже украинского и даже белорусского аналога. Разница в цене может оказаться критичной для нашего скромного военного бюджета. Плюс сроки, которые уйдут на заключение контрактов, поставку и адаптацию под украинские нужды.
Никто не говорит о том, что буквально завтра украинская армия перейдет на гужевую тягу. Довольно много грузовых машин осталось в наследство от СССР. Да и собственные заводы, пока они работали, произвели достаточно много таких машин. Но для воюющей страны подобная ситуация – полный сюрреализм.
Денис Попович, специально для «Слово и дело».
Лучшие инфографики от аналитиков «Слово и дело» каждый день без лишнего текста – в телеграм-канале Pics&Maps.