Верховная Рада отправила в отставку министра образования Украины Сергея Шкарлета. Его заменят на директора Малой академии наук Оксена Лисового. Параллельно полномочия вице-премьер-министра цифровизации Михаила Федорова будут расширены и включат в себя также контроль над сферой образования. С чем связаны такие изменения и зачем решили привлечь «цифрового» вице-премьера – разбираемся с экспертами.
Отставка Шкарлета и Оксен Лисовой
20 марта Рада на заседании поддержала увольнение Шкарлета – за это было отдано 295 голосов (189 – от «Слуг народа»). А вечером 20 марта Кабинет министров Украины официально отправил в Раду представление о назначении нового министра образования.
«Истек мой срок пребывания в должности министра образования и науки Украины. Но, независимо от занимаемой должности, продолжаю работать в сфере образования и науки Украины», – прокомментировал сам Шкарлет. Он возглавлял министерство без одного дня тысячу дней, из них почти полгода – в статусе и. о. министра.
Новым министром образования станет Оксен Лисовой – голосов за его назначение наверняка будет с лихвой. Сын репрессированного в советское время диссидента, философа и правозащитника Василия Лисового и педагога Веры Лисовой, до войны он возглавлял МАН Украины, а с началом российского вторжения ушел добровольцем в ряды ВСУ, исполняя вместе с этим обязанности главы академии. Более года Лисовой воюет с российскими террористами в рядах 95-й бригады десантно-штурмовых войск ВСУ.
«Заслушали его на фракции, очень прогрессивный кандидат, четко чувствует современные вызовы в образовании, знает, что необходимо делать… Во власть приходят первые кандидаты с фронта и это очень правильная тенденция» – прокомментировал кандидатуру нового министра глава фракции СН в парламенте Давид Арахамия.
Параллельно с назначением нового министра будет переназначен глава Минцифры Федоров. Его полномочия значительно расширяются, а новая должность звучит, как «вице-премьер-министр по вопросам инноваций, развития образования, науки и технологий – министр цифровой трансформации». Фактически, это означает, что Федоров станет куратором МОН в правительстве.
Претензии к МОН
К руководству министерства образования с момента его назначения было немало вопросов у общественности. В военное время появились новые претензии. Самая главная из них – это неспособность МОН оперативно и в полной мере реагировать на вызовы, которые перед украинским обществом поставила война.
Эксперт направления «Образование» аналитического центра «Украинский институт будущего» Николай Скиба в комментарии «Слово и дело» рассказал, что Шкарлета, ко всему прочему, обвиняли в авторитарном стиле управления.
«Прежде всего, в образовании не место тем, за кем тянется шлейф недобросовестности – доказанной академической недобросовестности. Это как санитарный минимум» – отметил он.
Еще одной причиной для смены главы МОН эксперт назвал потерю министерством лидерской роли именно на том этапе, когда только начала набирать обороты одна из наиболее успешных реформ. После четырех лет, когда МОН действовало активно и «набирало высоту», начался застой, министерство фактически «пропало с радаров» общественной жизни, упал уровень коммуникации.
«Третье – это потеря кадрового потенциала. Только из министерства ушло десятка два людей, высококвалифицированных, в обучение которых активно инвестировали международные доноры. Это были достаточно профессиональные люди, которые не могли работать в такой системе, их уход сильно ударил по дееспособности министерства» – объяснил Скиба.
Кроме того, эксперт особо подчеркнул провал министерства в коммуникации с миллионами украинцев, которым пришлось покинуть страну из-за войны.
Из-за вторжения россиян Украина не досчиталась миллионов учеников и десятков тысяч педагогов. Дети или уехали за границу, или не могут полноценно учиться, так как находятся в прифронтовых городах или за линией фронта на оккупированных территориях; что до учителей, там три варианта – либо педагог за рубежом, либо на оккупированной территории, либо в рядах Вооруженных сил Украины. Основным методом обучения стал онлайн, но даже при этом «учебные потери» государства колоссальны, качество обучения критически упало, дети недополучают знания. Министерство, по мнению эксперта, не сделало ничего, чтобы оказать существенную помощь людям, которые соприкасаются со сферой образования.
«Фактически, видим устранение министерства от помощи этим людям. Возможно, этим людям нужно методическое сопровождение, возможно – адвокация, чтобы избежать удвоенной нагрузки, особенно тем, кто должен идти в европейские школы, адаптироваться, социализироваться и одновременно хочет остаться на связи со страной и вернуться после войны» – объяснил он.
Таким образом, по мнению Скибы, в первый год войны министерство оказалось не способно справиться с вызовами, которые поставило перед МОН военное время.
«Лисовой – инструктор по военной подготовке. Это человек, который освоил боевую подготовку самостоятельно, обучал этому боевых офицеров. Это человек, который показывает, чему ты можешь научиться, если ты хочешь учиться и умеешь учиться, если ты человек с чувством собственного достоинства» – отметил он.
При этом, подчеркнул эксперт, пока рано точно говорить о каких-то изменениях в министерстве, так как нет программы и нет команды, новый глава министерства еще не озвучил никаких своих планов. Можно только говорить о том, что есть определенный фронт работ и что необходимые изменения будут. Тем более, что появился профильный вице-премьер из министерства, которое имеет куда больший кредит общественного доверия, чем МОН.
«Что изменится? Надеюсь, в первую очередь изменится круг людей. В министерство снова подтянутся люди и организации, которые дистанцировались от него, как от чего-то токсичного. Ясно, что будет гораздо больше цифровизации – потому что появился профильный вице-премьер. Понятно, что это вынужденный шаг, но с другой стороны – почему и нет, если у нас есть министерство, которое имеет больше доверия, более активно коммуницирует, работает в стиле стартапов. Эта культура стартапов, похоже, сейчас более соответствует окружающей обстановке, нужно не высекать в камне железобетонные истины, а подходить более гибко… Надеемся также, что появится больше политической воли. Точно можно сказать, что необходимо ускорять трансформацию базовой школы, нужно очень активно нарабатывать концепцию старшей профильной школы, нужно иметь такие концепции, как для Новой украинской школы, и для Нового украинского университета. Много работы в сфере науки, тут тоже стоит вопрос действенности академических институтов и вопрос направления ограниченных ресурсов. И, конечно, коммуникация с украинцами, которые выехали за границу, их всестороння образовательная поддержка» – объяснил Скиба.
А вот политтехнолог Алексей Голобуцкий считает, что кадровые перестановки в МОН были сделаны прежде всего в угоду общественному мнению.
«Общественность довольна, назначили хорошего человека – это хороший, действительно хороший человек. Все успокоилось, теперь будут два-три месяца, так сказать, «пережевывать» эту тему, как хорошо, что Шкарлет уже не министр» – предположил он.
При этом Голобуцкий не уверен, что в образовательной сфере со сменой министра произойдут какие-то глобальные изменения – в частности, в реформировании среднего образования, на чем делало акцент правительство, меняя главу МОН.
«У меня есть много знакомых, которые работают в сфере образования. У нас всегда как – два шага вперед и очень хорошо, если только один шаг назад. Часто два шага назад, а бывает, что и три шага назад. Вот так у нас реформы эти и происходят. С точки зрения психологического комфорта, что такое министерство не возглавляет человек, известный, как «плагиатор» – да, это мощное позитивное явление» – отметил он.
Впрочем, добавил он, смена главы МОН – это определенно не самое важное, что должно волновать сейчас украинское общество, так как в стране идет война и если мы ее проиграем, будет совершенно не важно, кто в этот момент был министром образования. К тому же, если Украина хочет вступить в ЕС после того, как война с россией окончится, то страну нужно менять изнутри полностью, а не ограничиваться сменой действующих лиц в некоторых министерствах.
Антон Корж, специально для «Слово и дело»