К сожалению, в Украине довольно плохо различают медийную и правовую плоскость, особенно когда речь идет о политической сфере. Например, идиома «преступный режим Януковича», которая была у всех на устах после Революции достоинства, почему-то до сих пор не получила какого-то реального юридического содержания: кого конкретно имеют в виду под словом «режим Януковича», какие конкретно преступления были совершены и кто привлечен к ответственности за их совершение и тому подобное.
Лично я не ставлю под сомнение «преступность» «режима Януковича», но это политическая оценка, а хотелось бы и правовую получить, причем с соблюдением всех необходимых юридических процедур. Медийные кампании часто использовались, используются, и я не сомневаюсь, что будут использоваться и далее для дискредитации различных чиновников, политиков, бизнесменов.
Впрочем, виновных должен определять суд, а не средства массовой информации, журналисты, общественные активисты, политические эксперты или какие-то самопровозглашенные моральные авторитеты, которые почему-то дерзко подменяют собой всю правоохранительную и судебную системы по своему усмотрению, признавая кто виноват, а кто нет.
Особенно забавно в этом аспекте наблюдать за попытками дискредитировать политических оппонентов, стигматизируя их как «пятую колонну», «агентов Кремля», «пророссийских политиков» или «пророссийские политические партии». В конце своей каденции эту практику довел до абсурда Петр Порошенко и его окружение, договорившись до того, что все украинские политики и политические силы, кроме пятого президента и его приспешников, являются явными или скрытыми «пособниками Путина».
Впрочем, на мой взгляд, следовало бы подробнее определить все вышеупомянутые понятия, потому что они далеко не являются самоочевидными, конечно, если не использовать их произвольно, наугад, исключительно для стигматизации политических оппонентов «седовласого гетмана».
Более того, помимо чисто политтехнологического использования все эти понятия имеют право и на соответствующее юридическое определение.
Одно дело, когда устанавливается и доказывается, что те или иные политики или политические силы финансируются непосредственно или косвенно при участии РФ или тем более осуществляют деятельность, которая имеет признаки совершения ими преступлений, предусмотренных действующим законодательством.
В этом аспекте я бы советовал более жестко определить как механизмы финансирования политических партий, так и ответственность за их нарушение. Впрочем, пока ни для кого не секрет, что значительная часть расходов политиков и политических партий финансируется как минимум «по серым схемам». В этом аспекте, реакция правоохранительных органов должна быть мгновенной и жесткой, как это имело место с каналами Медведчука или финансированием партии Шария.
Другое дело, когда речь идет о тех или иных социально-политических, социально-экономических и даже гуманитарных взглядах, которые не нравятся тем или иным гражданам Украины, которые почему-то определили себя «образцовыми патриотами», «воплощением рафинированной национальной идентичности» и т.п. Демократия предполагает плюрализм и право на артикуляцию и отстаивание взглядов, даже если они маргинальные. На это нужно обращать внимание.
Для меня довольно очевидным является «пророссийский» штыб и штын проекта Шария. Основания для этого дают хотя бы те расследования, которые уже имеют место касательно «особенностей» финансирования этой структуры, и места пребывания ее лидера (подчеркиваю, даже безотносительно к специфике деятельности партии или ее идеологии). То же касается и господина Козака и его телеканалов.
Между прочим, Виктора Медведчука лично я не назвал бы пророссийским политиком, потому что он со времен президентства Порошенко (и фактически от его благословения) выполнял функцию Чрезвычайного и Полномочного Посла РФ и «ЛДНР» в Украине, поэтому назвать его украинским политиком, пусть и пророссийским, даже язык не поворачивается.
Также, видимо, не стал бы называть пророссийским и Юрия Бойко, который скорее успешно эксплуатирует образ крепкого хозяйственника. Он привлекателен для значительной части электората, который ностальгирует по «порядку и прогнозируемостью» жизни в СССР, но вряд ли имеет настоящий пиетет перед нынешней Россией, которая пока мало напоминает тот «советский рай», по которому ностальгируют те, чья молодость пришлась на времена застоя.
Также реально смешно, когда журналисты и политологи относят к пророссийским национальные и региональные политические силы, которые по своей сути таковыми не являются: «Блок Кернеса ‒ Успешный Харьков!», «Наш край», партия «Порядок» и другие. Делая это (конечно, если это делается не на выполнение заказа по дискредитации) люди не принимают во внимание два важных аспекта.
Во-первых, особенности электората, на которые приходится ориентироваться любому политику, поэтому вполне прогнозируемо, что предвыборная риторика в Харькове или в Северодонецке, нравится это кому-то или нет, но будет отличаться от политических лозунгов в Ивано-Франковске.
А во-вторых, следует учитывать, что основными оппонентами этих политических сил являются не «эталонные патриоты», а те самые «медведчуковцы» или «шариивцы», а иногда и неприкрытые «сепары». Имейте в виду, что даже идеологически незаангажированной, пропрезидентской партии «Слуга народа» оказалось не так просто стать там «своей».
Под таким углом зрения, эти политические проекты следует рассматривать, по меньшей мере как своеобразную «заместительную терапию» и проявление тенденции на медленную, но непрерывную «политическую украинизацию» территорий, которые длительное время фактически находились под монопольным влиянием местами откровенно антиукраинских сил.
Высказанным выше, хотелось не столько дать ответы, сколько задать вопросы и способствовать их обсуждению с целью детализации определений, которые часто используются в пропагандистских целях, но, к сожалению, слишком широкие, чтобы выполнять хотя бы элементарные аналитические функции.
Валентин Гладких, специально для «Слово и дело»
Лучшие инфографики от аналитиков «Слово и дело» каждый день без лишнего текста – в телеграм-канале Pics&Maps.