Именно так назвал Дональда Трампа режиссер-документалист Майкл Мур. Показательно, что сказал он это еще полгода тому, довольно аргументированно предрекая победу Трампа и сильно печалясь по этому поводу. Сам Мур, известный своими «левыми» взглядами, был сторонником Берни Сандерса.
Автор этих строк не претендует на глубокие познания во внутренней политике США. Поэтому последние сутки, ища ответ «что привело его к победе?», перелопатил значительное количество американской и международной прессы.
Общая нить примерно такова: не Трамп победил Клинтон, а Клинтон проиграла. Даже без уточнения «проиграла Трампу». Хиллари Клинтон в глазах многих избирателей олицетворяла ту политику демократов, которая вызывает у них неприятие и раздражение: бюрократизм, искусственность, лицемерие, избыточную толерантность и те развернутые социальные практики, которые в Штатах клеймят как «откровенный социализм». В принципе, то же самое оппоненты приписывали и Обаме, но Клинтон вдобавок не имеет его персональной харизмы.
У демократов были проблемы с публичным образом. Более того – они настроили против себя целую социальную страту немолодых белых американцев из среднего класса, которые при Обаме пришли к мнению, что страна решает проблемы мигрантов, малоимущих и меньшинств за их счет. В сумме это и породило Трампа как явление, более того – расчистило ему дорогу на праймериз республиканцев, отодвинув кандидатов с более цивилизованным имиджем. Для ряда американцев Трамп стал наилучшим из ответов действующей политике Обамы именно потому, что был наиболее близок к ответу нецензурному. В итоге он победил за счет «молчаливого большинства», взяв достаточно голосов даже в традиционно демократических штатах.
Важно, впрочем, и понимать, что отчасти Трампу расчистил дорогу сам Обама. Он строил свою избирательную кампанию во многом не столько на смысловых моментах, сколько на личной харизме хорошего мальчика и тщательно поддерживал этот образ все свое президентство. Неудивительно, что когда хороший мальчик надоел, американцы поддержали не «ханжу-отличницу», а плохого мальчика – самого плохого из предложенных.
Множество комментаторов в Украине бросилось анализировать, что принесет Украине растрепанный бизнесмен в кресле президента США. Автор этих строк более чем уверен: единственный честный ответ, который можно дать на этот вопрос сейчас – хрен его знает, уж простите мою вульгарность. Просто потому, что это сейчас вряд ли представляет даже сам Трамп. Во-первых, этот вопрос не входит в список его приоритетов на данный момент. Во-вторых, президентом он станет только после 21 января, а к тому моменту ситуация в мире может три раза переиграться – хотя бы вследствие штурма россиянами Алеппо. В-третьих, даже если подтвердится информация, что РФ помогла Трампу во время кампании, это вовсе не значит, что он поможет РФ по ее завершению. Хотя, возможно, стоит опасаться первого года президентства, когда человек еще действует в пределах своих старых, представлений о мироустройстве, а не в рамках принципа «точка зрения определяется местом сидения». Вспомним, что в первые же месяцы своего президентства Обама объявил о «перезагрузке» отношений с РФ, проигнорировав грузинско-российскую войну, пришедшуюся на самый конец правления его предшественника. К концу второго его президентского срока стало понятно, к чему привел этот идеализм.
Нужно заострить внимание на другом. Казус Трампа – не что-то случайное и не временное умопомрачение. Он прекрасно укладывается в общемировую тенденцию. Новые медиа превратили демократию в шоу, а на шоу у яркого и сумасшедшего всегда будет преимущество перед умным и сдержанным. Эта проблема в полный рост присутствует в Украине, но, увы, свои целователи коров и размахивателями вилами набирают популярность по всему цивилизованному миру, медленно, но верно отбирая власть у людей в одинаковых пиджаках. Ровно та же тенденция видна почти во всех странах Евросоюза. Сдержанность и умеренность перестала быть в цене, зато резко пошли вверх акции эпатажа.
Хочется верить в лучшее. Но пока угроз это таит в себе больше, чем возможностей.
Виктор Трегубов, специально для «Слова и Дела»