В конце апреля швейцарский Международный институт управленческого развития опубликовал рейтинг конкурентоспособности стран мира, в котором Украина заняла «почетное» 49 место. На той же позиции в списке этого авторитетного учреждения наша страна была и 2 года назад – во времена правления Виктора Януковича. Удручающе звучит и вердикт украинской экономике: у нас по-прежнему неприветливый бизнес-климат, неразвитая инфраструктура и некомпетентные регулирующие структуры. Это основные причины, по которым инвесторы не хотят идти в нашу страну, а уже работающий в Украине бизнес – вынужден уходить в тень.
Объемы теневого ВВП в стране, согласно разным оценкам, колеблются от 40 до 67%. По европейским меркам – это просто громадный показатель. К примеру, фактически находящаяся в состоянии дефолта Греция не контролирует примерно 24% собственной экономики, европейские «середнячки» Болгария и Румыния – 31 и 28% соответственно. По состоянию на конец июня теневой оборот отечественной экономики оценивался в 460 млрд грн, а официальный уровень ВВП на душу населения был на 141 месте в мире. То есть номинально украинцы беднее обитателей многих стран третьего мира, в то время как основные источники наших доходов напрочь ушли в тень.
Почему же контролируемый государством сектор экономики оказался таким слабым, несмотря на все декларируемые попытки власти изменить ситуацию? Что правительство не учло в своих планах и с чем еще предстоит бороться?
Старые проблемы
Одной из главных причин пробуксовывания реформ и, как результат, разбитых надежд предпринимателей и государства на честное и открытое ведение бизнеса является банальное сопротивление системы. Коррумпированные чиновники, которые в большинстве своем не лишились должностей и влияния, вовсе не желают упускать источники доходов, за счет которых они жили десятками лет. Не секрет, что во многих ведомствах и госслужбах, несмотря на смену руководства, «костяк» организаций остался тот же. Серые кардиналы украинского чиновничества продолжают делить теневой рынок, всячески стимулируя его развитие. Если бы новое правительство действительно боролось с этим злом, экономия бюджетных средств составила бы как минимум 40-50 млрд грн в год, рассказал в комментарии журналу «Фокус» старший экономист «CASE-Украина» Владимир Дубровский. «В реальности же состояние Бюджета наталкивает на мысль, что Янукович по-прежнему ворует», – констатировал он.
Одним из следствий сопротивления системы и неумелого реформирования рынка является подпольная минимизация легальных доходов. Старые проблемы, добавившиеся к новым экономическим реалиям побуждают предпринимателей с новой силой использовать схемы снижения налоговой нагрузки. «Украинцы, видя то, что деньги, которые государство собирает с граждан, так и не возвращаются в виде социального комфорта, находят возможность уйти от налогообложения. Они не видят, что их налоги возвращаются к ним в виде качественной медицины, хорошего образования и гладких дорог», – отметил в своем Facebook народный депутат Борислав Береза.
К примеру, бизнес, как и раньше, продолжает «рисовать» налоговый кредит с использованием подставных фирм и конвертационных центров. Сохранились и существовавшие при прежней власти «налоговые ямы», позволяющие предпринимателям возмещать НДС. Правда, в отличие от Миндоходов времен работы Клименко, сегодняшняя фискальная служба не загоняет в них предпринимателей насильно, теперь оптимизация – дело в общем добровольное. Хотя чаще всего причиной такой «доброй воли» является не желание бизнеса «наварить» побольше, а вопрос банального выживания.
Еще одной серьезной «болезнью», которой давно и безнадежно страдает отечественный бизнес, является обналичивание средств. Несмотря на громкие заявления теперь уже экс-главы Государственной фискальной службы Игоря Билоуса, количество закрытых конвертационных центров оказалось ничтожно мало по сравнению с общим объемом «обнала» в стране. К примеру, по оперативным данным ГФС, в прошлом году удалось закрыть 48 таких центров, которые пропустили через себя 22,5 млрд грн и нанесли государству ущерб в размере 3,8 млрд грн. В экспертной среде на такие «достижения» налоговиков смотрят скептически: в том же 2014-м количество таких центров в стране исчислялось сотнями. А если учесть позицию Нацбанка, который только с начала 2015 года закрыл или ввел временные администрации в более, чем полусотню банков, занимавшихся легальным обналичиванием средств, услуги незаконных «конвертов» стали еще более востребованными и даже выросли в цене. «И хотя игроки, которых сейчас называют «партизанами», стали непубличными, найти их не составляет особого труда», – уверен управляющий партнер аудиторской компании PSP Audit Дмитрий Сушко.
Не способствует детенизации экономики и активно развивающийся черный рынок валюты. Во многом усугубило ситуацию, особенно для компаний, работающих с зарубежными партнерами, длительное расхождение реального и номинального курса валют. Винить Нацбанк в этом пожалуй нельзя – финучреждению необходимо было зафиксировать официальный курс гривны к доллару в приемлемом коридоре для погашения валютного государственного долга и расчета с «Нафтогазом». Однако на макроуровне такие меры привели к печальным последствиям.
Реформы с нулевым КПД
За полтора года работы правительства Арсения Яценюка украинцы увидели немало вроде бы благих инициатив, которые в идеале должны были улучшить бизнес-климат в стране. Увидели, но не ощутили, рассказал «Слову и Делу» глава Союза предпринимателей малых, средних и приватизированных предприятий Вячеслав Быковец: по его словам, пока условия ведения бизнеса только ухудшаются и такой «шоковой терапии» украинские предприниматели еще не знали. «Проблема не в плохих реформах, а в том, что экономика не отзывчива к ним, потому что есть значительно более тормозящие факторы», – менее категоричен в своих суждениях президент Центра антикризисных исследований Ярослав Жалило.
К числу бесполезных по той или иной причине идей принадлежит, например, анонсированное правительством осенью 2014 года снижение ставки единого социального взноса. На бумаге это выглядело очень привлекательно: презентуя изменения в Налоговый Кодекс, премьер рассыпался в комплиментах нововведению, которое должно было уже в 2015 году заставить украинцев отказаться от зарплат в конвертах. Но на деле оказалось, что условия, которые предприниматель должен выполнить для получения пониженной ставки ЕСВ с точки зрения бизнеса являются невыгодными по сравнению с практикой зарплат в конвертах. «В марте начальник управления фискальной службы Житомирской области рассказал, что по итогам января 2015 года из всех предприятий и налогоплательщиков аж 2 предприятия (на всю область – Ред.) смогли воспользоваться им и применить понижающий коэффициент», – навел пример Быковец. Впрочем, в провальности этой затеи позже пришлось признаться и самому Яценюку. Сейчас, по словам предпринимателей, премьер снова призывает бизнес сесть за стол переговоров, чтобы привести ЕСВ к экономически обусловленным рамкам, но те, похоже, уже не слишком верят в политическую волю правительства в этом вопросе.
Не верит бизнес и в так называемый налоговый компромисс, предложенный правительством в начале этого года. Не потому что идея плоха, а потому что нет доверия к власти и уверенности в политической стабильности. «Налоговый компромисс должен был сыграть детенизационную роль, но я не думаю, что он мог априори быть успешным. Потому что детенизация выгодна тогда, когда есть устойчивая власть, преемственность власти, доверие к государственной политике. У нас доверия нет, уровень политической напряженности достаточно глубокий, и никто из тех, кто сегодня легализует свой доход, не может рассчитывать на то, что через год не сменится власть: та власть, которая ему «все простила» уйдет и придет новая, которая его примерно накажет. Вообще детенизация возможна только в условиях последовательной власти, а мы в большой степени лишены этого», – считает Жалило.
Сомнительным достижением является и введение моратория на проверку бизнеса. «Слово и Дело» уже писало о том, как эту инициативу критикуют в Федерации профсоюзов – мол, из-за этого страдает и техника безопасности, и производственные нормы. Иного мнения придерживается Жалило. По его мнению, в борьбе за развитие бизнес-среды можно пожертвовать многим. В целом инициатива хороша, подтверждает Быковец, да вот на деле она не защищает бизнес от нападок коррумпированных чиновников. К примеру, мораторий не распространяется на проверки в случае инициирования уголовного дела. Отсюда – пресловутые «маски-шоу» и, как результат, имиджевые и экономические потери предприятий.
Не возымел пока должного эффекта и закон о дерегуляции бизнеса. Как объяснила народный депутат, член экономического комитета Верховной Рады Оксана Продан, это связано с тем что Кабмин крайне медленно нарабатывает подзаконные акты для его реализации. То есть закон есть, а механизмов его воплощения банально нет. Да и сама система дерегуляции далека от идеала, говорят эксперты. «Возьмем к примеру систему лицензирования. Был принят новый закон. Обещали сократить до минимума количество видов деятельности, подлежащих лицензированию. Сократили до 30. Почему же в соседней Польше лицензируется всего 6 видов хозяйственной деятельности?», – возмущен Быковец.
Точно так же пока не дала желаемого результата и новая система государственных закупок. Как отмечают эксперты, новый закон о госзакупках сделал процесс более прозрачным, итогом чего стали множественные коррупционные скандалы, но окончательно не лишил заинтересованные стороны стимула и возможностей мошенничать. Нарушения в этой сфере сохраняются, считает Продан. «Это объясняется необходимостью внесения в закон дальнейших изменений, и сохранением на своих местах старых кадров», – констатировала народный депутат.
Таким образом, украинское общество в который раз сталкивается с извечной проблемой, озвученной в бородатом анекдоте: «Почему бедный? Потому что глупый. Почему глупый? Потому что бедный». Показателем же эффективности реформ для Украины станет снижение уровня теневой экономики хотя бы до докризисных 30-40%, отмечают специалисты. И лишь тогда заявления премьера и главы Минфина о росте экономики с 2016 года приобретут практическую ценность.
Алина Костюченко, специально для «Слово и Дело».